Всё новые и новые черепахи? Я не верю в это. Но черепахи заманчивы, потому что наука меняет игровое поле таким образом, что не дает людям покоя. Конечно, это одна из целей науки (во времена Сократа можно было сказать «натуфилософии»). Неудовлетворенность означает, что мы стоим на пороге новых идей. Конечно, использование «Бога», чтобы избежать трудных вопросов «как» — это просто интеллектуальная лень. В конце концов, если бы не было никакого потенциала для сотворения, то Бог не мог бы ничего сотворить. Было бы семантическим обманом утверждать, что потенциально бесконечный поиск первичности устраняется, поскольку Бог существует вне природы и, следовательно, «потенциал» для самого существования не является частью небытия, из которого возникло бытие.
Моя настоящая цель здесь — продемонстрировать, что наука фактически изменила игровое поле, поэтому эти абстрактные и бесполезные споры о природе «ничего» сменились полезной, действенной работой по описанию того, как наша Вселенная могла возникнуть на самом деле. Я также объясню возможные последствия этого для нашего настоящего и будущего.
Это отражает очень важный факт. Когда дело доходило до понимания того, как эволюционирует наша Вселенная, религия и теология были в лучшем случае бесполезны. Они часто мутили воду, например, сосредотачиваясь на вопросах небытия, не предоставив какого-либо определения для этого термина, основанного на эмпирических данных. Пока мы еще не полностью поняли происхождение нашей Вселенной, нет никаких оснований ожидать, что что-то изменится в этом отношении. Более того, я ожидаю, что в конечном итоге то же самое будет справедливо и для нашего понимания областей, которые религия сейчас считает своей территорией, таких как человеческая мораль.
Наука была эффективной в продвижении нашего понимания природы, потому что научный этос базируется на трех ключевых принципах: (1) следовать за доказательствами, куда бы они не вели; (2) если есть теория, нужно быть готовыми, что кто-то попытается доказать, что она не верна, так же как кто-то попытается доказать, что она верна, (3) наивысшим арбитром истины является эксперимент, а не утешение, которое кто-то получает от чьей-то априорной веры, и не красота или элегантность, приписываемая чьим-то теоретическим моделям.
Результаты экспериментов, которые я здесь опишу, не только современны, они также неожиданны. Гобелен, который ткет наука в описании эволюции нашей Вселенной, гораздо богаче и гораздо увлекательнее, чем любые картины божественных откровений или воображаемые истории, придуманные людьми. Природа придумывает сюрпризы, намного превосходящие те, что может создать человеческое воображение.
