Караван втянулся в ложбину между барханами. Я, как и положено стражнику, старательно вертел головой, но ничего, кроме песка, собранного ветром в волнообразные складки, не замечал. Удивительно, как караван-баши умудряется ориентироваться в этом песчаном океане. Ведь по ночам здесь даже звезд не бывает. А других ориентиров в пустыне нет. И тем не менее Урзуф – жилистый, чернобородый, пропеченный Глазом – уверенно вел караван, словно подчиняясь некоему внутреннему голосу. А может, так оно и было, кто его разберет.
К негромким звукам, сопровождающим караван, – бряцанию сбруи, мягкому топоту копыт, посвистыванию ветра, – уже давно примешивался отдаленный механический стрекот. Беспокойства он ни у кого не вызывал, до тех пор, пока не стал громче и прерывистей. Салар обернулся, зыркнул на меня начальственным глазом и молча показал на вершину ближайшего бархана.
Достопочтенный Самех дал мне шанс загладить вину, отправил на разведку…
Я кивнул и пришпорил бактра. Склон бархана оказался крутоват, и нам с бактром понадобилось время, чтобы оказаться на его вершине. Отсюда стало видно, что ночь близится к концу. Небо на востоке утратило туманную голубизну и налилось белым пламенем. От барханов ползли длинные тени. И от гребня к гребню, почти цепляясь за них колесами шасси, неуклюже перепархивал биплан.
Я смотрел на приближающийся летательный аппарат, не зная, как правильно поступить. Поднять тревогу? Или просто спуститься с бархана и доложить начальнику? Биплан между тем увеличивался в размерах. Движок его тарахтел все сильнее, время от времени захлебываясь. В рассветных лучах был хорошо различим густеющий дымный хвост, что тянулся за крылатой машиной. Я прикинул расстояние – биплан примерно в полумиле минует гребень бархана, на котором торчу я. Вряд ли пилот меня заметит…
Не нужно было долго думать, чтобы понять – аппарат на последнем издыхании. И пилот пытается выжать из чадящей тарахтелки все, что возможно. Дотянуть до ближайшего оазиса, где есть родники и тень под кронами пальм. Посадить машину и покопаться в движке – вдруг удастся починить? Но, опять же, мне, как человеку с техническим образованием, было ясно, что шансов у коллеги-летуна почти нет. Собственно, у него только один шанс выжить – я!
Решение созрело. Я вздернул бактра на дыбы, заорал благим матом, выхватил пистолет и принялся палить в воздух. Злостно нарушил закон пустыни. От Самеха влетит. Морду бить не рискнет, а вот штраф, считай, обеспечен. И пошел он, наркоман! Тут свой брат-летчик погибает, выручать надо!
