— Собака есть первейший друг человека.
— Но классовой борьбы не понимает.
(Ф. Панферов. «Зеленая Брама»)
— Девушки! В ножи!
(Ф. Панферов. «В стране поверженных»)
Самолет наяривал по воздуху. Выше нас — небо, синее-пресинее, ниже, почему-то, земля. Чернозем ярится… рожь колосится… жеребец купается…
Вон кто-то спички рассыпал… бесхозяйственность!
Хочется, как в детстве, побегать босиком по облакам. Уж больно они ядреные да рассыпчатые. Крупичатые, если не больше.
— Эй, летчик! Споем, что ли? Или напишем чего ни на есть?
Но он, поерзав, буркнул вовсе несуразное:
— Сейчас — вниз полетишь! Страшно небось, а?
— Видишь ли… чирий одолел… типун на языке у меня…
Но он перебил меня:
— Прыгать будешь? Али на попятную?
— Я? На попятную? Ах ты…
Я прыгнул. Меня закружило, завертело, раскидало во все стороны сразу. Ох ты, ах ты, ветер ты, ветер… «Оторвался от коллектива, — подумал я, — нехорошо…»
Лечу…
— Их-х, елки зеленые! Хлюпнусь тут, не соберешь потом ни черепков, ни черепушек.
Землица была уже близко…
«Батюшки! Парашют забыл!» — подумал я еще и с ходу врезался в болото…
Плюх! Вот когда мы красивы…
— К нам, что ли? — спросил меня кудлатый дед, поигрывая противотанковым ружьем. — Из каких будешь-то? Слышь? Тебе гуторю!
— Из писателев мы, — робко забормотал я. — Ты, дедусь, не тормошись больно-то. С малолетства приучены.
— Цыц! — сказал дед сердито. — Вроде «юнкерс» наяривает. Нишкни, мол! Я их, чертей, влёт бью!
«Юнкерс» гудя выплыл на нас, и дед, не глядя, снял его выстрелом через левое плечо. Что-то блеснуло, треснуло, вдарило — и вот «юнкерса» уже не было, а были только мы с дедом.
— Семнадцатый! — сказал дед и сделал на мне зарубку. — Во как! А ты говоришь — из писателев! А ну, стрельни!
— Куда уж мне, — сказал я. — Карандашика не найдется у вас, часом?
— Не балуюсь! — строго сказал дед. — Некурящий я. А вот что ты мне растолкуй, коли вправду по письменной части. Собачка тут к нам прибилась намедни. Сдается мне, чужой песик-то. Не по-нашему балакает, чуешь? Лай не тот! Пришибу его, сукиного сына!
— Что ты, дед, — сказал я. — Ведь он неграмотный.
— Учиться надо! — рявкнул дед сердито. — Превозмогать! Не засти! Пришибу ту животину, как пить дать! Сокрушу бруском, каким ни на есть. Девушки! В ножи!
«Было б мне взять парашют! — горько подумал я. — С парашютом оно способнее…»
Светало. Писало. Печатало. Читало. Удивляло.
•
