Может, мне не было бы так тяжко, будь у меня помощник.
Какой-нибудь.
Любой.
Она подумала о том, что хорошо бы позвонить Джорджу, и тут же выбросила эту мысль из головы. Только недавно часы пробили двенадцать пополудни. В это время он на работе. Никакого двухчасового перерыва на обед у ее сына не существует. Он, конечно, дал ей номер своего рабочего телефона, но по выражению его лица она поняла, что меньше всего ему хотелось бы услышать звонок матери.
— На случай крайней необходимости, — протянул он. — Но даже и тогда…
Нет, лучше подождать до семи вечера. Как-то Лиота позвонила сыну в половине шестого, надеясь, что он уже дома. Когда Джордж взял трубку, она услышала в ней шум легковых машин и грузовиков и спросила, откуда эти странные звуки. Сын ответил, что едет по скоростной магистрали в автомобиле с откидным верхом. Лиота чуть не умерла от страха, представив, как он мчится на огромной скорости и в одной руке держит телефон, а другой управляет машиной. Она потребовала, чтобы Джордж крепко взялся за руль, и тут же бросила трубку. Весь вечер она терпеливо ждала звонка, но сын так и не позвонил. И тогда, подгоняемая страшной мыслью, что он попал в аварию, подошла к телефону. Трубку взяла его жена, Дженни. Да, он доехал благополучно. Нет, он не упоминал о ее звонке. Он сидит в своем кабинете и работает над проектом. Дженни положила трубку и пошла позвать мужа. Несколькими минутами позже Лиота снова услышала ее голос. Явно смущенная, она сообщила, что Джордж именно сейчас не может подойти к телефону. Неотложная работа. Может, она нуждается в чем-то? Лиота сказала, что нет. Как вы поживаете, мама? Прекрасно. Все прямо-таки чудесно. Так чудесно, как всегда.
Джордж никогда не перезванивал. Он вообще не любил разговаривать по телефону, если только это не обещало денежной прибыли.
Звонить же дочери, Эйлиноре, Лиота не хотела. Не хотелось слышать бесчисленные надуманные оправдания: почему не звонит, или не заезжает без предупреждения, или не приглашает к себе домой, хотя живет недалеко, за холмом. Лиота не хотела притворяться, что верит в отговорки дочери — специально завуалированное вранье, чтобы еще больнее ранить ее в самое сердце.
— О, прости, мама. Мне следовало позвонить раньше, знаю. Я просто не успеваю за всем угнаться. Ну, ты знаешь, как это бывает. Так много всего происходит. Только-только вошла в дом: возила Энн-Линн в Ньюпорт-Бич, чтобы познакомить ее с семьей Фреда. Задержались там на целых десять дней. Было чудесно! Мы так хорошо провели время вместе. Когда мы приходили в гости к его родственникам, они бросали все свои дела. Мне казалось, что Энн-Линн будет в восторге от пляжей, но ее интересовали только музеи. Мечтает стать художницей, ты же знаешь. О, ты не знаешь. Ну, так вот, я думаю, у нее есть кое-какие способности, но, в целом, это лишь этап, который вскоре пройдет. Осенью она собирается в Уэллсли. Будет получать стипендию. О, да, у Майкла в Колумбии все замечательно. Он на хорошем счету. Недавно выслала ему чек на оплату следующего семестра.
