Энни знала, что если она поедет учиться в Уэллсли, мать не успокоится и продолжит строить планы на будущее. Начнет названивать и выспрашивать, с каким парнем она встречается, достойный, подающий ли надежды он человек. Что, разумеется, означает высокие результаты тестирования, отличные оценки и выбор такого профилирующего предмета, который обеспечит блестящую карьеру и финансовый успех. Юриспруденция. Медицина. Бизнес. Мать всенепременнейше захочет знать всю подноготную молодого человека: откуда он родом и из хорошей ли семьи, является ли он потомком одного из пассажиров «Мейфлауэра»[3], есть ли у его семьи генеалогическое древо, успешны ли его родители и владеют ли огромным и отнюдь не новоприобретенным состоянием, а также высок ли их социальный статус.
Энни укоризненно покачала головой, подумав о том, что ее мать может вполне объективно и широко смотреть на вещи и не будет возражать, если ее дочь начнет встречаться с потомком первых переселенцев, разумеется, только в том случае, если его семья хорошо всем известна, почитаема и весьма уважаема.
Как, к примеру, семейство Кеннеди.
Энни вновь охватило чувство вины и раскаяния. Ее мать не настолько плохая.
Неужели я становлюсь похожей на нее, Господи? Когда я вырвусь на свободу, буду ли я обращаться со своими детьми, как она со мной? Или я потеряю рассудок и однажды поймаю себя на том, что говорю им: «У меня не было абсолютно никакой свободы, поэтому вы можете делать все, что вам заблагорассудится»? О, Отец, прости меня, но я начинаю ненавидеть свою мать!
Энни не хотела держать на нее обиду. Но мать отказывалась слушать. Это очень огорчало Энни и лишало ее уверенности в себе. И со временем ситуация становилась все хуже.
Я думала, что как только вырасту, смогу уехать и жить самостоятельно. Однако создается впечатление, будто она держит меня мертвой хваткой, выпустив свои коготки. Чем отчаяннее я сопротивляюсь, тем глубже они вонзаются в мое тело. Боже, помоги мне… пожалуйста.
Почитание. Какой смысл мать вкладывает в это слово?
Допустим, она поедет в Уэллсли…
Это лишь отстрочит неизбежное. Если поехать, мать не раз напомнит, сколько жертв она принесла во имя этого. А если не поехать, то до конца своих дней придется выслушивать упреки в том, что она неблагодарная дочь и что упустила свой шанс, не воспользовавшись обстоятельствами.
Господи, я в западне. Что мне делать?
Энни чувствовала свою обреченность. Какой путь она ни изберет, все равно будет ощущать себя отбившимся от стада теленком, который убегал лишь для того, чтобы загонщик с легкостью накинул на него веревку. Мать уже развела огонь и держит наготове клеймо, только не имя Божье выжжет она на теле дочери. «Собственность Норы Гейнз» — вот
