— Чего ухмыляешься? — вновь разозлилась Горлинка. — Что ещё за дело?
— Ну отколь же я-то знаю? — пожал Некрас плечами.
Упало недолгое, но тягостное молчание.
Кметь подумал пару мгновений, потом рывком выкинул себя из кресла.
— Куда это ты? — подозрительно спросила Горлинка.
— Вот сколько раз говорил, — не кудакай!
— Ну и?.. — девушка и ухом не повела.
— На Подол, — мимоходом, как о чём-то незначительном, обронил Волчар. — Дело у меня там есть…
— Знаю я эти твои дела, — сварливо сказала Горлинка. — Эти дела Зоряной зовут, верно? Чародеева дочка?
Некрас остоялся, замер от неожиданности.
— А ты отколь?.. — он не договорил.
— Оттоль, — насмешливо ответила сестра. — Не ты один на беседы ходишь. И не у тебя одного глаза есть.
Волчар не ответил больше ни слова, только улыбнулся и подмигнул сестре, обернувшись с порога.
Подол.
Торгово-ремесленное сердце Киева.
Здесь живут купцы, мелкие торговцы и офени, мастера, подмастерья и юноты. Здесь продают и покупают всё, что делают в пределах трёх тысяч вёрст опричь Киева и делают всё, что продают и покупают в пределах трёх тысяч вёрст опричь Киева.
Деревянные хоромы крупных купцов и дома ремесленных мастеров жались к Горе, вытянувшись вдоль Боричева взвоза. А чуть ниже, зажавшись между Почайной, Глубочицей и Днепром, сгрудился по речным берегам сам Подол — причудливое скопище разномастных домов. Лес в Поднепровье уже дороговат, не то, что сто — двести лет назад. Потому из дерева строятся только настоящие избы зажиточных хозяев, а сельский люд да городская беднота живут в глинобитных хатах да полуземлянках. Так проще и дешевле. Однако же, глинобитная хата — не значит, маленькая и нищая. Иная мазанка или землянка побольше рубленой избы будет. А только всё одно — чести меньше.
Здесь же стоят и мастерские, пышут чадным жаром кузницы, удушливо воняют мокрой и горячей глиной гончарни, кисло смердят мокрыми кожами скорняжни. Мастерские стеклодувов и златокузнецов стоят ближе к Горе, дабы знатным покупателям не надо было далеко ходить за занятными красивыми и дорогими вещицами.
Некрас Волчар миновал чванливые улицы богатой части Подола, жители коих так яро гнались за роскошью и богатством вятших города Киева, старались походить на городскую и княжью господу. Путь его лежал вовсе даже не сюда. Потекли мимо кривые и прямые, узкие и широкие улочки нижнего Подола.
Кметь шёл пешком. Вроде оно и невместно, а всё же не дело средь бела дня, да вне службы на боевом коне по Подолу разъезжать. Да и любил Волчар ходить пешим.
