Морган замолчал. Слышалось только потрескивание сучьев в костре да бульканье закипевшей похлебки.
— В общем, это Майк Баварски, — подвел черту Морган и, обернувшись к слегка смущенному Майку, предложил: — Расскажи всем, и поподробнее. Нужно, чтобы «барсуки» сделали выбор сами.
Майк кивнул и, собравшись с духом, заговорил:
— Я хочу предложить вам слегка изменить нашу жизнь. Для этого нужно сделать так, чтобы гиптуккеры сами доставляли нам туков в обмен на охрану территории, по которой они будут перегонять скот… Вот и все…
— Сказать по правде, — произнес Шкиза, который занимался сапожным и шорницким ремеслом, — сказать по правде, парень, мне еще не приходилось слышать ни о чем таком… Мне что-то не верится, что гиптуккеры будут нам платить. Нам с ними не договориться, ведь у нас давнишняя война.
— Но они пригнали нам восемь туков за то, что мы прикрыли их при нападении «собак», — заметил Гвинет и подмигнул Майку.
— Тут другое дело, — покачал головой Шкиза. — Тут дело чести, а гиптуккеры народ честный.
— Раз честные, значит, слово держать будут, — сказал Майк.
— Слово держать будут, — согласился еще один из «барсуков», — если только они его тебе дадут.
— Давай излагай дальше, — предложил Гвинет, — а я буду наполнять плошки.
Народ сразу задвигался, засуетился, глубокие тарелки пошли по рукам, а Майк продолжил:
— Думаю, нам нужно поговорить с гиптуккерами и пообещать им безопасность в той части долины, которую контролируем мы. Три тука с сотни голов будем забирать себе — это немного, гиптуккеры должны согласиться.
— Три тука с сотни — это не так много, — вставил Шкиза, прихлебывая из плошки горячее варево.
— На первое время этого будет достаточно, а когда к нашей переправе устремятся стада со всех холмов севера и северо-востока, мы станем очень неплохо зарабатывать.
— А что ты думаешь о «собаках», Майк? — задал вопрос Морган. — Будут ли они спокойно смотреть на то, как мы тут богатеем и попираем законы хозяев долины?
— Во! — произнес Шкиза и многозначительно поднял палец.
Все остальные «барсуки» перестали есть и уставились на мальчишку, ожидая, что он ответит на этот каверзный вопрос.
— Я думал и об этом, сэр, — сказал Майк. — Это самая трудная часть во всем плане, потому что, кроме «собак», это не понравится и другим шайкам.
— «Манифиши»! «Скунсы»!
— «Койоты»!
— «Медведи»!
Майк о них даже не слыхал, однако «барсуки» знали их хорошо, многие проделали долгий путь, переходя из одной банды в другую.
