— Дима… Ты меня слышишь?! — Иван отбросил в сторону отстегнутый ошейник и насильно повернул Логинова лицом к себе, по-прежнему с надеждой заглядывая в его глаза. — Ты узнаешь меня, «Дым»?!!
Логинов не ответил, но что-то промелькнуло в потухшем взоре, будто в глубинах подсознания еще сохранились остатки уничтоженного эго…
Хотелось уповать на это…
Иван с трудом встал на ноги. Если минуту назад он строил какие-то планы, то теперь все рухнуло, смешалось в его голове, а доминантой поведения вдруг стала невыразимая душевная мука, которую он уже не мог загнать в железные тиски самоконтроля…
Подойдя к Херберту, который, воспользовавшись паузой, опять сел, прислонясь спиной к колесу машины, Лозин рывком поднял его на ноги и ощутимо встряхнул, приводя американца в чувство.
— Ну?! Пришел в себя?! — с хриплыми, яростными нотками в голосе спросил Иван.
— Да… — выдавил Джон, не понимая той перемены, что вдруг произошла с лейтенантом.
— Тогда подбери автомат! Считать синяки будешь позже…
Херберт молча повиновался, страшась смотреть на перекошенное лицо Лозина.
— Следи за небом! — коротко приказал ему Иван.
Обернувшись, он отыскал глазами Настю. Девушка шла к ним, старательно обходя трупы.
Ее взгляд будто оледенел, но от лейтенанта не укрылось, что она избегает не только мертвых тел, — приблизившись, Настя тихо произнесла, не поднимая глаз:
— Зачем все это, Иван.?!
Он не стал отвечать на очередной риторический вопрос, а взял ее за плечи и молча развернул в сторону скорчившейся человеческой фигуры.
— Узнаешь его, Настя?
Она нахмурилась, мучительно припоминая изменившееся лицо, а потом вдруг потрясенно выдохнула:
— Логинов?!
— Да, это Дима Логинов… Они влезли в его мозг, внедрили туда какие-то шунты, сделали дебилом, ради того, чтобы превратить в куклу-переводчика. Ты считаешь, что я жесток? — резко спросил Иван, с трудом контролируя свой гнев. — Да, я на твоих глазах убил десяток подонков, продавшихся инопланетным тварям!.. Если ты думаешь, что все они, вместе взятые, стоят Димы, то можешь считать, что это я кровожадный отморозок, а они — ангелы!..
— Зачем ты так?! — вскрикнула Настя.
— Ты должна сделать выбор… — устало произнес Лозин. — Не между Человечеством и Чужими, а между своим страхом и волей к жизни, — добавил он, адресуя последние слова не столько ей, сколько Херберту. — Нам предстоит убивать или быть убитыми, лоботомированным, не знаю, что еще… — Он встряхнул головой, не в силах изгнать из своего сознания витающий в нем морок. — А сейчас мы должны уходить… Срочно…
