— Правда? Можно потрогать? — Она быстро облизала губы и кончиком пальца провела по дельтовидной мышце и бицепсам. На ощупь костюм совершенно неотличим от обычной кожи, только еще более гладкий, без единой шероховатости — ни пор, ни волосков. — Но если он такой теплый, то как же вы терпите его под одеждой?
— О, в нем не бывает жарко. — Парень рассеянно водил рукой по мускулистой груди. — Он просто поддерживает оптимальную температуру тела. Если честно, то такое ощущение, будто на тебе вообще ничего нет. Иногда я по нескольку дней забываю его снять.
Его глаза стали мечтательными, рука продолжала отвлеченно двигаться. Внезапно он очнулся от голоса, раздавшегося из-за спины Глории.
— Хэлфорд! Накиньте что-нибудь. Вы выглядите неприлично, не говоря уж о том, что нарушаете наш договор с фирмой «Эккерте». Я не позволю, чтобы мои подчиненные разгуливали на глазах у всех в таком виде. Оденьтесь и возвращайтесь в часть.
— Есть, сэр! — отчеканил парень.
Пока он удалялся, Глория рассматривала его затянутые в серое ягодицы. Совершенно ясно, что ни один из земных материалов не мог так плотно прилегать к коже. Она думала о том, как хорошо такой костюм подошел бы для лыж, не то, что вся эта многослойная одежда. Нильс похвалил однажды, как она выглядит сзади в облегающих лыжных брюках. Что если она появится в таком костюме!
— Надеюсь, он не досаждал вам, — произнес Дуг, глядя вслед удаляющейся фигуре. — Хэлфорд хороший парень, но в последнее время ведет себя как-то странно. Наверное, следует направить его к психиатру.
— Вовсе нет, мне очень понравилось разговаривать с ним. За исключением вас и Зискиша, он единственный здесь не навел на меня скуку. Ну, так мы идем? — И она вернулась в бальный зал под руку с Дугом, однако спустилась по парадной лестнице вниз, где ожидали фоторепортеры, только когда окончательно убедилась, что Фатима уехала.
Такси доставило Глорию по адресу, данному ей по телефону служащим фирмы «Эккертс». Здание было новым, в самой престижной части города. Без витрины, только скромная латунная табличка у дверей, уведомляющая: «Эккерт и Эккерт, импортеры». Ниже выгравированы два королевских патента: «…настоящим даруется право…» и прочее.
Дверь открылась автоматически, и продавец поспешил навстречу, чтобы приветствовать ее.
— Ах, мисс Норстед, мисс Норстед, как мы рады, что вы нас навестили! Большая честь, право.
Хотя он и не расстелил перед ней красного ковра и не поцеловал, края ее платья, ему удалось проявить максимум почтения.
