Она также сказала, что ненавидит и его, и эта ненависть никуда не исчезла. Но Арман должен был понять, что тогда, на болотах, она переволновалась и едва ли соображала, что говорит. В любом случае он не имел права ябедничать дедушке. Бросив на него укоризненный взгляд, она улыбнулась старику и пояснила:
— Я сказала это в сердцах, после бешеной скачки, перепачканная и перепуганная. Я была не в состоянии выбирать слова… Понимаете, я никогда раньше не сидела на лошади.
— Ты допустил, чтобы она испугалась? — Жиль Боссэ повернулся к Арману.
— О, это была не его вина! — воскликнула Джулия, стремясь восстановить справедливость. — Мне захотелось побыть в одиночестве, и я ускакала от него. Он сказал вам об этом?
— Он только сказал, что ты хочешь уехать домой, — буркнул дед. — Итак… Ты ускакала, но, зная Армана, я не думаю, что он позволил тебе отъехать слишком далеко. — Старик подмигнул молодому мужчине у окна.
— Ну… э… я была очень рада, когда он меня догнал, — честно призналась девушка. — Я ехала по какой-то воде и думала, что потерялась. Вот почему я была напугана.
— Понятно. — Рот старика дернулся.
— И вы, конечно, уже не захотите повторить этот опыт, — насмешливо предположил Арман.
Полчаса назад, промокшая насквозь и несчастная, она охотно согласилась бы с ним. Но теперь, когда она обсохла и пришла в себя, все трудности верховой езды отошли на задний план. Джулия вспомнила, что большая часть прогулки была довольно приятной, и в нее вдруг вселился маленький злой дух-искуситель, демон озорства. Раз Арман так страстно желает избавиться от нее, она не позволит ему отделаться от этой тягостной для него ответственности.
— Вот тут вы ошибаетесь. — Ее зеленые глаза смотрели на мужчину с вызовом. — Когда мы снова повторим наш урок, месье Арман?
— Вы действительно этого хотите? — Он удивленно поднял брови.
— Конечно. Я буду упорно учиться.
— Но не слишком упорствуй, — засмеялся дед, — ты все-таки женщина. — Он неодобрительно взглянул на ее брюки. — Хотя и пытаешься выглядеть как парень.
Джулия вспомнила, что говорил Ги о его предрассудках.
— Но сейчас большинство девушек носят брюки, — возразила она.
— Иностранки, которые сюда приезжают, в основном носят шорты, — вкрадчиво сказал Арман.
— Дочь Мас не какая-то туристка! — прорычал старик. — Она не должна выставлять себя на всеобщее обозрение!
Джулия тоскливо вспомнила о модных брюках, висевших в ее гардеробе. После этой вспышки гнева она никогда не отважится появиться в них перед дедом.
