«Откройте рот», — приказали даме люди в штатском. Она медленно открыла свой теперь уже монетный двор, и работнички ткнули в него директора чуть ли не лицом. «Ну, смотрите, и вы еще будете говорить, не может этого быть». — «А на что смотреть, там ничего нет, я же говорил вам, — сказал совершенно успокоенный директор, — есть следы работы с зубами, но никакого золота и в помине нет». Одуревшие менты, понятые, вся кодла, совершенно одуревшие, начали поочередно заглядывать в рот пациентки, сидевшей смирно и напуганно, и действительно ничего не находили. «Но ведь только что было, обыскать все вокруг». И действительно, они обыскали все и всех вокруг, вплоть до самих себя, но так и не нашли ничего.
Поматерившись, обэхаэсэсники разорвали протокол и, отплевываясь и исходя злобой, ушли, а молодой дантист сел на стул и долго сидел молча. Клиентка соскользнула с кресла и дала деру… Специалист ничего не понимал, хотя смутно через его сознание пробивалась мысль, и он успокаивался… Старик медленно и молча собрался. Уходя, он оставил свой номер телефона. «Когда они накрыли тебя, — рассказывал он уже вечером молодому, — и вы все ушли разбираться к директору, я включил бормашину, подошел к этой суке и, направив прямо в глаз ей острие жужжащего сверла, сказал: „А ну открывай рот, стукачка долбаная, иначе я проколю тебя насквозь, два срока я тянул из-за таких, как ты, но мне уже по старости ничего не дадут, а вот тебе еще жить и жить“. Она открыла рот, и я сковырнул ее золотой мост и выбросил его далеко-далеко с нашего девятого этажа в окно куда-то в траву, в заросли. Если и там будут искать, хрен найдут. Сколько они мне крови попортили в этой жизни, хоть раз я отыгрался за всю растрату. Ну ладно, иди, пить не буду, а за ящик коньяка спасибо, только не вздумай ломать себе голову и искать, кто тебя продал, все равно не найдешь, они работают так, что у них всегда все концы в воду…»
Когда мы проезжали рекламный щит поселка Коктебель, то я прочитал вслух следующее: «Здесь в двадцатые — тридцатые годы отдыхали и творили М. Цветаева, О. Мандельшам, М. Волошин… И в настоящее время здесь работают и отдыхают писатели Ф. Кузнецов, В. Белов, В. Аксенов…» «Да как ты можешь, Вячеслав, чтобы в твоем городе в одном ряду были фамилии Феликса Кузнецова и Васи Аксенова… Да Кузнецов же был первым гонителем метропольцев, практически из-за него Вас. Палыча лишили гражданства…» — «Я ж не знал, я ж не знал», — рычал Слава, уже на полном ходу разворачивая свой битый «Москвич» назад к центру…
