«Вениамин Стариков — Венька. Главное качество — обостренное чувство неприязни ко всякого рода нечисти. Отличительная черта — язва, каких мало. Наверное, из таких парней выходили Александры Матросовы. Может и морду набить, и быть до остервенения душевным».
На следующей странице шла характеристика Колоскова. Более короткая, но такая же емкая.
«Сергей Колосков, ас-пристрельщик в команде Артема. Невысокого роста, худощавый, удивительно спокойный, и поэтому кажущийся полнейшей противоположностью Старикову. При всем этом они удивительно дополняют друг друга».
Верещагин, успевший сойтись с парашютистами, с непонятным чувством ревности сравнивал характеристику Кравцова с собственными впечатлениями и чуть-чуть завидовал, видя, насколько точно уловил московский журналист главное.
«Володя Мамонтов, — писал далее Кравцов. — Романтик. Несмотря на огромную силу, добродушен и необыкновенно доброжелателен к людям. Всегда готов прийти на помощь. Пишет стихи, но его никогда не будут печатать: не хватает мастерства. За спиной таких людей очень спокойно живется женам, если… она не змея».
— Ишь ты! — удивился Верещагин и перевернул страницу.
«Артем Шелихов, инструктор парашютно-пожарной команды. Обостренное чувство гражданственности. Если буду о нем писать, то очерк надо закончить стихами Сергеева-Ценского:
Если в глаза подлецу
Не смеешь сказать ты: «Подлец!»,
Какой же ты сын отцу?
Какой же ты детям отец?»
И все, более о Шелихове ни слова.
Задумавшись, Верещагин даже не заметил, как остыл чай. Все это время его мучила какая-то подспудная мысль. Видимо, пропустил что-то очень важное. Причем это «что-то» появилось вскоре после разговора с Грибовым, когда он вернулся в гостиницу. Но что? Надо было успокоиться и еще раз проанализировать всю ту информацию, которую он получил за последний день.
— Итак, — пробормотал он, — Шелихов вышел на Ветрова, узнав от леспромхозовских, что они пользуются его «добродетелью». Так. Ветров, он же Жомов… Постой, постой… Жомов Иван Матвеевич, 1929 года рождения, уроженец деревни Ченцы Смоленской области. Ченцы, Жомов… Потом взял фамилию жены…
Верещагин с силой потер лоб, и тут его осенило. Ну да! Ченцы Смоленской области. Именно оттуда родом тот самый Иван Комов, что был убит в сорок пятом году в Ачинске. Как же он сразу-то все это не сопоставил? Ведь в том и в этом случае деревня Ченцы на Смоленщине. Правда, там Иван Комов, здесь Иван Жомов. А год рождения тот же…
«Комов — Жомов, Жомов — Комов… — насиловал мозги Верещагин. — Совпадение? Всякое может быть. Тем более, что в ачинском архиве черным по белому написано, что выловленного из реки Чулым парня опознала его тетка, к которой он приехал во время эвакуации. И все-таки…»
