Возникло видение, и я дернулась, когда оно засосало меня. Я видела тьму. Чувство страха, а затем моя щека прижалась к холодному полу паба.
Я села, потирая свое лицо, понимая, что когда я сделала это, Дьякон просто отшвырнул меня, чтобы не дать заглянуть внутрь.
Дерьмо.
Я пересекла паб, чтобы схватить джинсы и начала натягивать их. Неожиданно я перестала чувствовать теплоту и расслабленность. Теперь я чувствовала гнев. И не только на Дьякона, но и на себя.
— Лили.
— Нет, — я выставила руку, – Я не должна была делать этого.
— Может, меня, конечно, и подводит память, но вроде мы оба сделали это.
Я обернулась к нему.
– Твою мать, Дьякон. Мне не нужно это. Все это, – сказала я, указывая на нас, – Я не могу с этим бороться, я даже не хочу с этим бороться, но господи, как же меня это пугает.
— Почему?
Я уставилась на него.
– Ты знаешь почему.
— Ты можешь мне доверять, Лили.
— Нет, — возразила я, – Как насчет того, что и Ты Можешь Мне Доверять. Впусти меня, Дьякон. Ты думаешь, там может быть что-то хуже того, что я воображаю? Или там что-то, что ты действительно не хочешь, чтобы я знала? – Я сделала шаг ближе, и жар между нами проскакивал, как электричество, – Как, например то, что тебя не хотят убивать.
— Они не хотят, чтобы я умер? Или они не хотят рисковать, пытаясь убить меня? – он обхватил мою шею сзади, – Я уничтожил больше, чем ты когда-либо уничтожишь. Я тебя мог бы уничтожить прямо сейчас, если бы захотел. Не спорь. Ты знаешь, что я прав.
Я знала, и понимание этого пугало меня. Но, черт, одновременно и возбуждало.
— Ты думаешь, другие демоны смогут так же легко достать меня? – я потрясла головой, не зная чему теперь верить.
— Я хочу тебя, Лили. Я хочу тебя, ты нужна мне, – он приподнял мой подбородок, — Ты знаешь, что вместе мы справимся. Работай со мной.
— Я не пожертвую Роуз.
— Я знаю, – он отступил и повернулся спиной ко мне, – Есть способ спасти ее.
— Переместить ее душу в другое тело?
Он развернулся, а я пожала плечами.
— У меня тоже есть свои источники. И мне не нравиться это решение. Я не убью, чтобы Роуз жила. Нет, пока не буду уверена, что нет иного выбора, – и я поняла, что впервые озвучила правду. И пока часть меня ненавидела то, что я могу совершить, что я могу забрать невинную жизнь и использовать как раковину для моей сестры, другая часть испытывала облегчение, что я принимаю эту возможность. Решение, которое мелькало передо мной, и которое я могла принять, если буду в отчаянии.
