— С удовольствие, сказал он, срезая веревку со шторы ножом, и затем, используя ее, чтобы связать тело Джонсона по рукам и ногам.
Когда он сделал это, я повернулась к Роуз. К Джонсону. К тому факту, что он захватил тело моей сестры. – Ты, — сказала я. – Поговорим. Что ты делаешь и, что тебе в действительности нужно.
— Почему, Лили, сказал Джонсон певучим голосом Роуз. – Ты звучишь так серьезно. А я думала, что у нас здесь маленькое милое объединение семьи.
Жгучее желание ударить жертву, захлестнуло меня. Я хотела залить кровью это милое личико. Заставить его на хрен заткнуться. Потому что, чем больше я говорила с ним, тем больше забывала, что это была Роуз, а не должна была. Не могла пожертвовать своей сестрой. Это была я – натренированная, вскормленная, созданная, чтобы бороться.
Но опять же, мне было не с чем бороться.
— Я хочу, чтобы ты убрался из нее. — Еще одно замечание.
— Все чего-то хотят, — парировал Джонсон.
Я серьезно подумывала вырвать у себя клок волос. – На случай, если ты не обратил внимание, я ничего не знаю о твоем гребаном ключе. Так что как, черт возьми, я должна его тебе найти? – Меня бесило, что безопасность, психика, моей сестры была связана с ним, передавать мне ответственность за идиотскую вещь, которую я никогда не видела, не подразумевало, что я возьму ее на себя.
— Спокойно, Лили, — сказал он. – У тебя его нет, но скоро будет. – Ангельский ротик Роуз растянулся в широкую ухмылку. – Для этого они тебя и создали.
Я помотала головой. – Нет. Они создали меня, чтобы убить священника. Не дать ему закрыть и запечатать Девятые Врата. И на случай, если ты растерял свою память, они получили, что хотели.
— Итак, дело в том, сладкие губки, что ты прошла только первый этап.
— О чем ты говоришь? – Спросил Дьякон.
Моя сестра может и не была драматической актрисой, но не могу сказать того же о Джонсоне. Он выполз на середину кровати, сел скрестив ноги, спина прямая, руки на коленях.
И слушай, похоже на то, что Девятые Врата распахнулись, а те, кто жил за ними, ползут вперед, неся за собой смерть и разрушения земле. Благочестивый провалит задание по закрытию врат. И горе тому, кто искал, как защитить свое брюхо и их чемпиону: ни живой, ни мертвой, ни другу, ни врагу, ни злой, ни доброй, до тех пор, пока требуется ее преданность, пока им нужны вассальные клятвы, до тех пор, пока не наступить конец. Великой будет сила ее крови, сила видеть, что было спрятано и утеряно, и она поглотит врага своего и станет единственной.
