После выстрелов лейтенанта все трое повалились в болото, но у Алексея остались некоторые сомнения по поводу дрогла. Все же, дергая стволом вверх-вниз, стрелок больше думал о том, чтобы «погасить» фринов, в руках которых заметил молниеметы. Безоружный дрогл представлялся не таким опасным, поэтому на качественное поражение этой цели Аверинцев обращал меньше внимания.
Алексей собирался добить коротышку второй очередью, из-за этого задержался на месте, вглядываясь во тьму. За что и поплатился. Он, один из пятерых спецназовцев, не сменил позицию после первых выстрелов и превратился в легкую добычу для карателей-фринов.
Несколько ветвистых молний скрестились на укрытии лейтенанта. Алексей вскрикнул и повалился в мох, так и не успев рассмотреть, что стало с дроглом и его сопровождающими.
– Леху зацепило! – громко оповестил товарищей Полещенко, демаскируя себя.
Однако капитан не собирался превращаться в неподвижную тренировочную мишень, он мгновенно оставил оптический фантом, а сам откатился на три метра в сторону и пополз назад. Фрины, разобравшиеся, откуда кричал человек, сосредоточили огонь на укрытии Максима. Голубые молнии несколько раз прошили оптический призрак, прежде чем каратели сумели понять, что спецназовца там уже нет, они ведут огонь по зрительной галлюцинации, созданной хитрой техникой.
– Проверь, жив ли?! – крикнул в ответ Быков, накрывая двумя трассерами не в меру ретивых вражеских стрелков.
Он, как и Полещенко, тут же прижал автомат к груди, покатился в сторону – поскорее убраться с того места, куда вот-вот должны были жахнуть электроразряды. Оружие фринов представляло серьезную опасность для людей: молнии достаточно лишь коснуться любой части тела, чтобы вывести человека из строя – убить или парализовать сильным ударом тока. Даже разряд в землю, рядом с корпусом бойца, и то мог оглушить...
А спецназовцам «Анаконды», чтобы выключить из боя противника, требовалось обязательно попасть в жизненно важные органы фринов. При таком положении вещей пришельцы находились в более выгодной ситуации, им было легче вести поединок против людей, лишившихся связи и находившихся в численном меньшинстве.
– Аверинцев мертв! – крикнул капитан Полещенко так громко, чтобы его услышали все.
Голубые молнии сплелись в огромную паутину – как раз в том месте, откуда доносился человеческий голос. Владислав Быков, ближе всего находившийся к Максиму, услышал тихий хрип товарища.
– Черт! – ругнулся майор, активируя систему подрыва мин, установленных на подступах к десантному модулю.
