Но в пионерском лагере аллеи были ухоженными, нарядными. Украшенными всякими цветами. И львиный зев, и душистый табак, и гвоздика, и Чернобривцы. Всё цвело и необыкновенно пахло. Садовники за ними ухаживали целыми днями. И пололи их, и поливали. А тут, на этой даче, место было диким, неухоженным и заросшим всевозможными полевыми травами и цветами, словно здесь никогда не ступала нога человека.
Густые заросли шиповника, кусты вечнозеленого лавра и дикой акации перемешались в саду с фруктовыми и хвойными деревьями. Смородина, крыжовник, малина соседствовали рядом с персиком, абрикосом и яблоней. И ничего. Им было хорошо и уютно в такой семье. Всё это буйно росло и колосилось.
Мне казалось, что всевышний творец просто так, не думая, взял да и закинул рукой, куда попало, все семена в землю. И они, где захотели, там и проросли, смешав в зеленую, вкусно пахнущую кучу всю, буйно растущую, флору в этом чудесном саду.
Но, апофеозом этой прекрасной картины был дом, важно выплывавший из-за поворота. Старое двухэтажное творение, с невысокими колоннами, крыльцом, большим, точно открытая терраса, и навесом над ней. Белые стены были толстые, прочные. Казалось, что даже в самую сильную жару, там, в глубине дома всегда будет веять прохлада.
Завершала все это маленькая колокольня в правом углу живописного дворика с какой-то румынской святой и красивый небольшой фонтан местного зодчего, стоявший в центре перед крыльцом. Правда, не действующий.
Вокруг были маленькие клумбы, заросшие не садовыми, а дикими ромашками, колокольчиками и гвоздиками. Сквозь них, назло всем, пробивались пышные кусты роз всевозможных цветов. Они горели желтым, розовым, бордовым пламенем и всюду источали необыкновенный аромат. Между плитками на дорожках пробивалась трава.
— И Коля молчал о такой красоте, — вырвалось у меня.
— Да, он сам не знал, что покупает. — Ответила Дашка. — Ему предложили недвижимость, он деньги вложил и все. Это уже потом, когда сюда приехал, он понял, что приобрел. А до этого видел только на фотографиях.
— Да, Коля рисковал, — сказала Люся.
— Но риск того стоил, — сделала свое заключение Дашка.
— Нет, нет, не хватайте тяжелые вещи, — быстро среагировала Ксения на то, что мы стали выгружаться из машины, — у нас есть садовник. Он должен был нас встретить. Аурел, — громко позвала кого-то хозяйка. Мы её так стали сразу называть, потому что, по правилам, она то и была настоящей управляющей всего этого хозяйства, а мы только гостями.
