- Надеюсь, гемма достигла адресата в целости.
- Ваша надежда оправдалась, - вернул поклон Витаро, - но я хотел бы узнать, что позволило вам быть столь точным во времени отправления.
- Эхо иных поступков разносится очень далеко, - пожал плечами Тэцур. Кибар вежливо кивнул - жаль, но противник не желает предоставлять информации. Повинуясь традиции, воины прошли по кругу, пока не поменялись местами.
- Октаро Цаорамэ Давур был очень близок моему духу, а потому я не могу встретить его смерть бездействием. Поэтому я, Цаорамэ Тэцур, и послал вам хрустальную гемму.
- Я, Витаро Даорут Кибар, действительно убил вашего друга в поединке. Я принял вызов и явился, чтобы сразиться с вами. - Пока звучали эти ритуальные слова, подошедшие спутники встали у них за спинами. Витаро вытащил из-за пазухи гемму вызова и не глядя подал ее одному из Цаорамэ. После медленно извлек из-за пояса попарно мечи и соединил рукояти длинного и короткого с помощью специальных захватов на эфесах. Кроме Школы Креста Даорут, технику фехтования всеми четырьмя клинками использовали только в нескольких учениях, всего одно из которых принадлежало к Школам Двух Колонн. Ножны Кибар отдал второму воину в сиренево-белой безрукавке. Вообще-то, оставив их за поясом, можно было красиво извлечь оружие и соединить его по всем канонам, но воин не хотел, чтобы в бою с таким опасным противником его хоть что-то тянуло вниз. А ножны, как и везде в подгорном царстве, изготовлены были, к слову говоря, из камня, поэтому весили в два раза больше, чем сами мечи.
Тэцур тоже обнажил свое оружие и отцепленную от пояса серебряную сколопендру с поклоном принял один из воинов Даорут. Одна из трех Кистей сердца подгорного царства коротко свистнула, описав дугу, и замерла. Острие обоюдоострого клинка смотрело немного вниз, а на эфес удерживаемой у горла рукояти легли средний и указательный пальцы левой руки.
Витаро тоже встал в боевую стойку. Некоторое время противники молча стояли друг напротив друга, словно дожидаясь, когда их спутники, пятясь, очистят пространство для боя.
А потом Кибар бросился в атаку. Он не думал и не вспоминал, а просто обрушился на врага все свое умение и всю свою скорость. Тэцур сделал три шага назад, уклоняясь и отводя плоскостью клинка некоторые удары. В сравнении с вихрем стальных сполохов, в который превратился Даорут, он казался падающим в пропасть камнем - издали вроде неспешно висящим в пустоте, но в близи движущимся со страшной скоростью. Поймав едва заметную паузу между движениями клинков противника, Цаорамэ чуть увеличил расстояние между противниками и снова изящным движением парировал метящий по глазам вражеский меч. А потом резко шагнул вперед. Его обоюдоострый меч прочертил причудливое кружево, обходя свистящие в воздухе чужие стальные дуги, и подобно атакующей змее метнулся к груди Витаро. Кибар едва успел, сломав свое движение на середине, крутануться на пятках. Если бы не внезапное озарение, то клинок Тэцура не рассек бы ему кожу на ребрах, а пронзил сердце. Даже толком не поняв, удалось ему уклониться или нет, воин попытался воткнуть врагу в левое плечо правый короткий клинок - это был единственный возможный в тот миг удар. Цаорамэ изогнулся, уходя от атаки и отпрыгнул, в движении рубанув Витаро по животу, но тот успел парировать и тоже отскочил. Будущий глава клана Даорут вдруг оскалился, скользнув взглядом по левой руке Тэцура, снова коснувшейся двумя пальцами навершия рукояти. Снова став в боевую стойку, Кибар сказал:
