— Уходим, — решительно сказала она и устремилась в непроницаемый мрак подземного хода.
Мы двигались в абсолютной темноте, то и дело спотыкаясь и замедляя шаг. Напряжение возрастало, и я каждую секунду ждал зловещего скрежета решетки, представлял, как по нашему следу бесшумно крадется один из механических слуг Часовщика. Впереди забрезжило светлое пятно выхода…
— Почему нет погони? — недоумевала шагавшая впереди Арина.
— Не знаю. Мне кажется, просто так Дмитрий Дмитрич нас не отпустит. Но он очень хитер и выберет для ответного удара самый неожиданный момент.
День девятый. Возвращение незнакомца
Воспоминания о ночных похождениях не давали сосредоточиться на сегодняшних проблемах. Сидя за столом, я рассеянно жевал яичницу, представляя бледное, с огромными глазами лицо Барышевой, спины превратившихся в людей автоматов и вечную ночь подземелья.
— Петя, ты сегодня плохо спал? — мама положила мне на лоб руку, с тревогой посмотрела в глаза. — Ничего не болит?
— Нет, все нормально. Просто засиделся допоздна с алгеброй.
Интересно, что происходило сейчас в доме Виктории Барышевой? Может быть, мама Вики точно так же, сидя за обеденным столом, интересовалась ее самочувствием, а возможно, испуганная и встревоженная, обзванивала больницы в поисках пропавшей дочери? Решив, что разузнать подробности легче всего будет в школе, я торопливо оделся и вышел из дому.
До начала уроков оставалось еще минут сорок, и в школьном вестибюле тихонечко копошились только самые прилежные малолетки из младших классов. Я поднялся на третий этаж, швырнул у кабинета химии сумку с учебниками и уселся на подоконник. В коридоре не было ни одной живой души, и казалось, что школа опустела навсегда, оставленная утратившими интерес к жизни людьми. Шаги на лестнице отвлекли от грустных фантазий — по ступенькам неторопливо поднималась сама Виктория Барышева.
— Буон джёрно, — поздоровался я, желая проверить ее реакцию на итальянское приветствие.
— Сальвэ, — как ни в чем не бывало улыбнулась она. — Я думала, что пришла первой.
— Не спалось.
— Мне тоже.
Мы замолчали. Я искоса разглядывал Вику — тени под глазами, заспанный взгляд, немного растрепанные волосы, но при этом вполне нормальное поведение и улыбка на лице… Интересно, почему, увидев меня, Барышева ничуть не смутилась, ведь произошедшее в мастерской вполне могло вогнать в краску такую чувствительную девчонку, как она. Я хотел заговорить с Викой о ночных приключениях, но не успел — к кабинету химии подошли две неразлучные подружки — Рита Савина и Юля Никитина.
