— Здесь довольно красиво, — мягко сказала Тина, чтобы не нарушать ощущение вселенского спокойствия. — Настолько мирно и ухоженно… Больше похоже на сад, а не на кладбище.
— Семьи усопших заботятся о могилах, — ответил Лука, сворачивая на другую дорожку. — Они все умерли недавно. Количество мест здесь ограниченно, так что усопшие могут быть похоронены здесь лишь в течение нескольких лет, а потом их перезахоранивают в другом месте.
Тина вспомнила: она что-то читала об этом. Примерно когда умер Эдуардо… Это кажется странным — беспокоить мертвых и перемещать их останки с одного кладбища на другое. Но кто не хочет иметь возможность отдохнуть, по крайней мере некоторое время, в такой красивой обстановке, с таким прекрасным видом на Венецию, на море?
— Мать Маттео ведь недавно умерла?
— Да, два года назад, но место здесь не является проблемой для нашей семьи, — продолжал Лука. — Семья Барбариго хоронит здесь своих членов в склепе. Уже давно, с наполеоновских времен, когда кладбище было создано.
Склеп из белого мрамора стоял отстраненно от других склепов, он был чуть больше маленькой часовни. Все это, без сомнения, наглядно демонстрировало силу и богатство его семьи, существующей уже несколько веков. Два ангела молились на воротах, преграждающих вход посторонним, как будто наблюдая за тем, кто вошел, а кто вышел. Карликовые сосны росли по обе стороны двери, смягчая очертания каменных стен.
Тина взяла у Луки цветы, пока он искал ключ и открывал замок. Дверь скрипнула, потянуло сыростью и холодом. Лука зажег свечу на стене, и теперь она, мерцая, освещала золотым светом темное пространство. Он взял у Тины цветы, а потом, прежде чем войти, на мгновение склонил голову.
Тина ждала его снаружи. Он сказал несколько слов по-итальянски, тихо и быстро, но она услышала имя Маттео, и она поняла: Лука разговаривает с тетей, передавая сообщение своего двоюродного брата.
Лука так верен своему слову. Так честен… И это несколько неожиданно…
Тина не хотела больше ничего слышать. Она глубоко вздохнула и отошла.
В саду было тихо и мирно, он был залит солнечным светом, пробивающимся сквозь крону деревьев. Лишь листья шуршали от легкого ветерка. Здесь спокойно и безлюдно по сравнению с переполненной Венецией.
Она наткнулась на надгробие со скульптурой ребенка, восходящего по лестнице в небо. В его руках были свежие цветы, которые малыш протягивал ангелу, улыбавшемуся ему сверху, терпеливо ожидавшему его там.
