Но я вскакиваю, быстро одеваюсь, все крючки на лифчике попадают в свои петли, и - о чудо! - даже оторванный пришит. Я бегу на кухню - ставить чайник и воду для макарон. И опять чудо: конфорки пылают, вода в кастрюле бурлит, чайник уже шумит. Он посвистывает, как птица, - фюить-фу, фюить-фу, фюить-фу... И вдруг я понимаю: свистит не чайник, а мой нос. Но я не могу проснуться. Тут меня начинает потряхивать Дима, я чувствую его ладонь на спине, он покачивает меня и говорит:
- Олька, Олька, да Оля, проснись же наконец, опять будешь бежать как сумасшедшая.
Тут я действительно встаю: одеваюсь медленно, крючки на лифчике попадают не в те петли, а один оторван.
Иду в кухню, зацепляюсь за резиновый коврик в передней и чуть не падаю. Нет газа, спичка гаснет, обжигая мне пальцы. А! Я забыла повернуть ключ. Наконец я в ванной. Умывшись, я погружаю лицо в теплое мохнатое полотенце, вроде бы засыпаю еще на полсекунды и просыпаюсь со словами: "Да провались оно всё!"
Но это чепуха. Нечему проваливаться - все хорошо, все прекрасно. Мы получили квартиру в новом доме. Котька и Гуленька чудесные ребята, мы с Димой любим друг друга, у меня интересная работа. Проваливаться совершенно нечему, незачем, некуда. Чепуха!
Вторник.
Сегодня я встаю нормально - в десять минут седьмого я уже готова, только не причесана. Я чищу картошку - заготовка к ужину,- помешиваю кашу, завариваю кофе, подогреваю молоко, бужу Диму, иду поднимать ребят. Зажигаю в детской свет, говорю громко: "С добрым утром, мои лапушки!" - но они спят. Похлопываю Котьку, тормошу Гульку, потом стаскиваю с обоих одеяла: "Подъем!" Котя становится на колени, зарывается лицом в подушку. Гульку я беру на руки, она отбивается от меня ногами и орет. Я зову Диму - помогать, но он бреется. Оставляю Котьку в покое, натягиваю на обмякшую Гульку рубашонку, колготки, платьице, а она скользит с моих колен на пол. В кухне что-то шипит - ой, я забыла выключить молоко! Сажаю Гульку на пол, бегу на кухню.
- Эх ты! - говорит мне свежевыбритый красивый Дима, выходя из ванной.
Мне некогда, я молчу. Брошенная Гулька заводится с новой силой. От ее крика наконец просыпается Котя. Я даю Гульке ее ботинки, она успокаивается и начинает, покряхтывая и сопя, крутить их возле толстых ножек. Котя одевается сам, но так медленно, что невозможно ждать. Я помогаю ему и тут же причесываюсь. Дима накрывает к завтраку. Он не может найти колбасу в холодильнике и зовет меня. Пока я бегаю к Диме, Гулька утаскивает и прячет мою гребенку. Искать некогда. Я закалываю полурасчесанные волосы, кое-как умываю детей, и мы садимся за стол. Ребята пьют молоко с булкой. Дима ест, а я не могу, выпиваю только чашку кофе.
