С этой мыслью Ларисса обхватила ногами его бедра и притянула его к себе.
Очень много, но все равно недостаточно.
Без лишних церемоний Джек вошел в нее. Она закрыла глаза и увидела фейерверк из разноцветных искр.
Джек подождал до тех пор, пока она не открыла глаза, и только тогда задвигался.
Ларисса была еще более прекрасна, чем ее образ, который все эти пять лет бережно хранился в его памяти. Он восхищался плавными изгибами ее стройного тела, ее соблазнительными губами. Его приводили в восторг тихие стоны, вырывающиеся из ее горла. Легкий аромат ванили, исходящий от нее, дразнил его, заставлял двигаться быстрее.
Он хотел обладать Лариссой Уитни, мечтал о ней все эти годы.
Наконец она вскрикнула и затряслась в его объятиях. Через несколько секунд Джек присоединился к ней в экстазе освобождения.
Когда его дыхание восстановилось, он отстранился, посмотрел на ее лицо и в очередной раз попытался понять, какие чувства прячутся за этой совершенной маской. Ее кожа порозовела, руки были раскинуты в стороны.
Боже, как же она прекрасна!
Его снова охватило сильное желание, как будто он еще не овладел ею. Это заставило его хотеть того, что он почувствовал рядом с ней пять лет назад. С тех пор как она ушла от него, он отчаянно убеждал себя в том, что ничто из этого никогда не было настоящим.
Но она настоящая, и сейчас она принадлежит ему. Пусть всего на короткое время.
Он сказал себе, что причина неприятных ощущений под ложечкой — напряжение перед новой близостью. Ничего больше.
Выпрямившись, Джек застегнул свои джинсы и поправил трусики Лариссы. Она пошевелилась, но глаза ее остались закрытыми. Она выглядела такой мягкой, такой ранимой. Его охватило то же странное чувство, что и пять лет назад, и он поспешно загнал его вглубь себя, подхватил Лариссу на руки и покинул кухню.
Он уже поднялся до середины лестницы, когда ее глаза цвета морской волны открылись и уставились на него.
— Не спорь, — хрипло произнес он и поразился собственным словам.
Он ожидал, что она начнет возражать? Хотел этого? Или, может, боялся?
— Ты остаешься.
Ларисса закусила нижнюю губу. Взгляд ее стал настороженным, но она ничего не сказала.
Тогда он отнес ее в свою спальню, из окон которой открывался вид на океан и огоньки материка вдали, и опустил на середину огромной кровати с кованой спинкой.
Ларисса, похоже, ни о чем не жалела. Она даже никак не отреагировала на то, что на втором этаже было холоднее, чем внизу. Ее глаза снова закрылись, и она довольно растянулась на старом стеганом одеяле.
