Несмотря на мрачный «послужной список», и после побега Зверь по старой привычке продолжал истреблять тёмных магов и банды расистов. За это после ареста его не казнили, а отправили на лесоповал, что, конечно, было милостью относительной.
Да, Арвиэль сильный, да, упорный и находчивый, но он ещё ребёнок. Каким бы умницей ни был мальчик, Зверь всё равно умнее.
— У Арвиэля и Эртана есть шансы?
— Арвиэль с нами из одного шлема самопляс пил, а это не каждый выдержит, — хмыкнул Темар. — Паренёк нам всем как сын родной, и в обиду мы его не дадим, не боись. И Эртана тоже.
— Как бы их уже не обидели, — Грайт выразительно посмотрел на кота, но тот с горестным вздохом развёл лапами: слишком далеко находился хозяин, чтобы домовой мог почувствовать его эмоции.
— Если они двинутся с места, их будет непросто найти, — сказал Прокопий.
— А с собаками? — предложил Берен.
— В городе только охотничьи псы, на дичь натасканные, а нужны ищейки, — мрачно возразил Аким. Странно было видеть невозмутимого полукровку в столь подавленном состоянии.
— Госсподин… у нас есть ищщейка!
Индикатор Преступлений согласно мигнул — как будто бы Симеону.
* * *
Уже перед рассветом Арвиэль забылся тяжёлым беспокойным сном, а очнулся от чужого дыхания на лице, чьи-то губы прижались к его рту, и в горло полилась вода. Парень в шоке распахнул глаза, одновременно отпихивая извращенца: первый поцелуй он представлял иначе.
— По-другому ты воду выплёвывал, — вытирая губы, хмуро пояснила Дина.
— Хвала Богине, ты — рыжая, а не зелёный, — пробормотал Арвиэль.
Теперь опешила девчонка. Поколебавшись, положила холодную ладонь на лоб.
— Не убирай, — аватар снова начал проваливаться в сон, но задремать ему не дали.
По груди и животу зашарили руки, вымазанные чем-то жирным, растревожив начавшие было затягиваться порезы и ожоги.
— Это целебная мазь из грибов, она снимет боль, — ответила рыжая на укоризненное шипение.
— Сначала калечишь, потом лечишь?
— Сам виноват. Откуда у тебя шрам на груди? Хороший удар, почти в сердце.
— От людей.
— Как же ты можешь на них работать?
— А ты как?
— Зверь особенный. В Алую Волну моих родителей… повесили за то, что мама была полуэльфкой. Они задохнулись, но Зверь успел меня вытащить из петли.
— Поэтому ты ту рыбу пожалела? — догадался стражник.
Рыжую передёрнуло.
— Очень страшно умирать от удушья.
— Я едва не сгорел. Тоже приятного мало.
— Извини, я не знала, — Дина стала накладывать мазь куда осторожнее. Голос звучал грустно, сочувственно и одновременно бесовски обольстительно: девчонка нагло чаровала, хотя прекрасно знала, что на эльфов никакой приворот не действует. Непонятно, чего добивалась. Самое дурацкое, рядом с рыжей парень себя чувствовал неуютно и одновременно хорошо. Из книг Арвиэль знал, что у людей встречается такое психическое отклонение, когда жертва влюбляется в своего мучителя. Неужели от недолгоживущих эту заразу подцепил? Брр! — Зверь совсем не такой, каким его другие считают. Ты бы понял, о чём я, если бы узнал его лучше.
