Так прошло несколько месяцев, пока однажды Надежда не заметила, что за ней все-таки «присматривают». И это послужило для нее поводом, чтобы наброситься на мужа с обвинениями и снова заговорить о разводе.
— Значит, все повторяется снова! Ты снова установил за мной слежку! А я-то, наивная, подумала, что все это в прошлом! — кричала Надя, ходя туда-сюда по комнате.
— Надя, не кричи, — сказал Саша, — никто за тобой не следит. Ребята просто присматривают, чтобы ничего не случилось.
— Присматривают? Ты это называешь присмотром? А я называю тюрьмой. Я тут живу, как в тюрьме. Нельзя и шагу ступить или слова сказать, чтобы ты не знал об этом! Мне нужно ходить туда, куда тебе надо, как тебе надо, когда тебе надо! И при этом меня никто не спрашивает, хочу ли я туда идти! И приятны ли мне эти люди!
— Ты никогда не говорила этого. Я думал, что каждая женщина мечтает надевать красивые платья и украшения, делать прическу и выходить на разные светские мероприятия. Мне казалось, что всем женщинам нравится, когда они становятся под объектив фотоаппарата и их фотографии начинают появляться в журналах и газетах. Извини, я не знал. Не было никакой необходимости везде ходить со мной, если тебе это не нравилось.
— Да, конечно! Он не знал! А может, ты думаешь, что мне гораздо приятнее сидеть в этом домище вечер за вечером одной, не чувствуя ничего, кроме одиночества и тоски, когда ты там по своим мероприятиям ходишь? Куда нам такой домина? Зачем нам все эти комнаты? Нас всего двое! Знаешь, лучше бы была одна комната, но чтобы не сидеть в ней одной!
— Надя, но я же хотел как лучше, чтобы было место для наших детей. Чтобы мы не ютились в крохотной комнатушке, сидя друг на друге. Сказала бы раньше, можно было купить дом поменьше.
— Детей? Ты говоришь — рожать от тебя детей? Ты в своем уме? Чтобы они каждый вечер наблюдали, как ты меня допрашиваешь: где я была, с кем проводила время, чем занималась? Чтобы опять донимал меня своими подозрениями и ревностью? Чтобы опять приписывал мне и Хельге то, чего не было? Да ни за что! Никаких детей я от тебя рожать не собираюсь! Я хочу развод, понимаешь? Я хочу уйти от тебя и забыть, что ты вообще был когда-то в моей жизни! — и, сказав это, Надя вдруг увидела лицо Саши. Когда девушка говорила, она не смотрела на него, нервно расхаживая по комнате. Во время ее последних слов он пошатнулся как от удара. И она увидела, как он побледнел. Тогда девушка поняла, что перегнула палку, но сделать уже было ничего нельзя. Назад слова не заберешь и сказанного не воротишь.
