– Голос?
– Я слышал его. Он говорил, что я должен отпустить Барриса. – Джерри вспомнил свою жену. Вспомнил ее сладкие речи. – Мне кажется, моя жена тоже слышит этот голос.
– Слышит голос? – Тарс тупо моргал, соображая. – Наверное, я схожу с ума.
– Думаешь о своей жене? – спросил помощник Сид.
– Не знаю.
– Они все были у Александра Грэма.
– Я убью его.
– Утром, проезжая мимо его дома, я видел там целую толпу людей. – Сид сжал свои белые, ровные зубы. – Думаю, Баррис там.
* * *
Бездомные окружили дом Александра Грэма.
– Покажите нам Бога! – голосили они. – Покажите нам того, кто смог исцелить калеку! Мы тоже хотим исцелиться!
– Подари мне молодость, Бог! – кричала старая женщина в лохмотьях.
– Хочу снова стать мужчиной и трахнуть красотку, в которую ты превратишь эту старуху! – неистовствовал седой бородач.
– Верни мне дом и детей!
– Преврати всю воду в вино!
– Позволь мне начать новую жизнь…
Баррис отошел от окна. Десятки людей, набившихся в дом Александра Грэма, слушали крики бездомных, раболепно ожидая, что сделает Баррис. «Я не хочу выходить туда, – сказал он себе. – Не хочу общаться с этим отрепьем».
– Думаю, будет лучше выйти и поговорить с ними, – сказал ему Александр.
– Они животные!
– Они могут стать такими же, как мы.
– Всего лишь крысы…
Баррис вздрогнул, услышав голос в своей голове: «Не называй никого скверным или нечистым! – прогремел он, и слезы покатились по щекам Барриса. – Я сделал тебя светом для других народов, чтобы принес ты спасение всем и каждому».
Баррис открыл двери и осторожно вышел на улицу. Бездомные смолкли.
– Люди! – обратился он к ним (или же голос внутри него, обратился к ним его устами?) он уже не замечал разницы. – Что вы делаете, люди? Мы не боги, а такие же, как и вы! Мы пришли к вам с благочестием, чтобы от этих пустых вещей вы поверили в нечто большее, создавшее небо и все, что под ним. В прошлом, народ мог идти своим путем, но теперь мы все должны стать одним целым, разделить все между собой и найти в этой благодати спасение…
Бездомные загалдели и снова стали требовать исполнить их желания.
* * *
Город разделился надвое. Доминик Крисп пробежал глазами сводку отчета убытков, смял белый лист с графиками и таблицами и выбросил в мусорное ведро. За три недели пребывания Барриса в городе, Крисп потерял больше, чем за весь прошлый год.
– Такими темпами через пару месяцев мы вынуждены будем объявить себя банкротами, – сообщил Крисп собравшимся учредителям.
