Владу устраивало прежде всего то, что «Сам» вел себя с ней обходительно, и их отношения имели только деловой характер. Как оказалось при более близком знакомстве, он был прекрасным семьянином и верным мужем своей дородной жены, не любил шумных вечеринок и как огня боялся приемов. Это было довольно трогательно и напоминало ситуацию из какого-то фильма об итальянской мафии, когда кровавый магнат трепещет перед неизменной спутницей своей бурной жизни.
«Рядом с вами иногда должна появляться красивая молодая женщина. Особенно в неофициальных ситуациях, – советовала Влада. – Я могу договориться с модельным агентством. Ее совсем не обязательно делать своей любовницей».
Но на «семейном совете» было решено, что такой спутницей может стать сама Влада. И она согласилась, запросив за это немалую прибавку к своей зарплате.
Со временем круг ее обязанностей расширился: Влада теперь занималась не только внешним видом политика, она заставляла его ходить на все модные спектакли и концерты, чтобы люди видели в нем заядлого театрала и человека образованного, внимательно следила за новинками литературы и скупала кассеты с записями классической музыки. «Сам» почти по-отечески заботился о ней и однажды, узнав, что она живет на окраине, предложил купить ей квартиру.
Сменить жилье Влада не согласилась, но поняла, что пора сделать дома грандиозный современный ремонт. Тогда у нее и возникла идея поселить Макса в звукопоглощающих стенах маленькой кельи, ведь оставлять его одного в квартире становилось все опаснее – он часто заводил речь о самоубийстве. Особенно тогда, когда Влада не успевала вовремя дать ему необходимую дозу успокоительного. Кроме того, Влада наконец вплотную подошла к главной цели: разгадать тайну исчезновения сестры.
Но… Было одно маленькое «но» в ее стремлении вернуть все на свои места. Это «но» всплывало во снах, неожиданно возникало в самые неподходящие моменты ее нынешней жизни, предательски выныривало из ее мыслей, как игла, оставленная неумелой швеей в кружеве детской распашонки. Хотела ли она этого возвращения на самом деле?
Иногда, просыпаясь в своей (теперь – своей!) просторной квартире, Влада удивлялась уюту, царившему в ней. А главное – и она это чувствовала наверняка – маленькая коварная змейка тревоги под названием «ревность» выползла из ее сердца. Пусть и таким образом, но Макс все же принадлежал ей! Она согласна была ухаживать за ним, беспомощным, затерянным в дебрях своей больной психики. А была ли его психика такой уж больной?.. «А не ты ли, дорогуша, – порой думала Влада, – делаешь его таким беспомощным?» Возможно, Владе следовало бы прекратить давать ему снотворные, успокаивающие и другие небезопасные таблетки…
