Учительница делает несколько глотков воды и продолжает:
– Вкратце я рассказала о самых примитивных созданиях. Теперь так же кратко объясню и о других тварях. Позже мы будем подробно изучать их классификацию, а сейчас – только самое главное. Итак. Паразиты, питающиеся эмоциями, вытягивают из человека и его жизненную энергию. Это практически не сказывается на здоровье их донора, так как за время бодрствования он успевает восстановить ее. Но бывает и по-другому. Случается, что человек умирает, потеряв слишком много сил. Это происходит далеко не сразу, и зачастую процесс тянется не один год, но все же время от времени такое происходит. Тварь, оставшаяся без источника сил, чаще всего погибает вслед за своим создателем. Однако так происходит не со всеми из них. Очень немногие оказываются способны к короткому самостоятельному существованию, и тогда они, повинуясь инстинктам, отправляются на поиски нового донора. Такие твари уже не просто паразиты. Впитав в себя достаточно чужой жизненной энергии, они становятся обладателями некоего подобия разума. Эти твари отличаются от других даже внешне. Они более крупные, ловкие, сильные и называются similis prudens, подобные разумным – на латыни. Эти экземпляры находят другой источник сил, удовлетворяющий их потребности, и выкачивают его уже без стеснений. У людей, которые стали их донорами, резко ухудшается самочувствие. Однако летальных исходов среди них не так много, как можно было бы ожидать. Почувствовав, что человек на грани и не способен удовлетворять ее потребности, тварь покидает его и отправляется на поиски следующей жертвы. И с каждой из них монстр становится все разумнее. Известны случаи, когда отдельные твари были способны даже плести, то есть работать с тканью сна. Но подобные инциденты случаются настолько редко, что не стоит их сейчас даже рассматривать. Тем более таких тварей несложно обнаружить. Ну а что с ними бывает, когда Плетущие их находят объяснять, думаю, не нужно.
Марина Яковлевна делает паузу и снова прикладывается к стакану с водой. В классе стоит такая тишина, что я слышу, как через парту справа дышит Семен. Существо в клетке за все время монолога Учительницы так и не сдвинулось с места. Я испытываю какую-то жалость к нему. Наверное, это из-за того, что у твари человеческий облик. Или нет?
Звон стакана, который поставила Марина Яковлевна, слишком громкий – будто она специально так стукнула. Я невольно вздрагиваю от неожиданности и ловлю на себе странный взгляд Учительницы.
