«Миски» не подвели. Девчонки были все как на подбор. У меня сложилось впечатление, что зеркало, в которое я обычно смотрюсь по утрам, ожило, и мое собственное изображение вдруг самовольно вышло наружу. Погулять! Мою фотографию, предусмотрительно захваченную мною в агентство, мгновенно растиражировали и, видимо, раздали стилистам. Потому что один человек не мог за такое короткое время проделать такую огромную работу с таким количеством людей. Девушек было штук двадцать, и все они были похожи на меня просто потрясающе. После трех часов моих мытарств мы с директрисой наконец определились с кандидаткой, и она поступила в мое полное распоряжение.
— Простите, можно я кое-что уточню, — директриса вежливо тронула меня за рукав и глазами показала, что нам лучше пообщаться без свидетелей. Я все поняла, и мы отошли в укромный уголок — пошептаться. — Скажите, м-м-м, Елена, мне как-то надо объяснять выбранной вами девушке цели и задачи, которые вы перед ней поставите, или вам удобнее сделать это самой?
Взгляд у директрисы был полон не только подобострастия, но и любопытства. Видимо, она решила, что я напоследок «расколюсь» и посвящу ее в мои планы. Ведь не каждый день к ней является спозаранку некто с десятью тысячами баксов и дает столь таинственное поручение. Наверное, градус ее любопытства дошел до точки кипения.
Но откровенность сегодня в мои планы не входила, и я, скромно потупившись и мило улыбаясь, ответила:
— Нет, я сама расскажу девушке, что она должна делать. Вас же могу заверить в одном — все законно и вполне легально. Так, маленькая прихоть богатой женщины. — И сделала таинственные глаза. Насчет законности и легальности я слегка приврала, но у меня просто не было другого выхода.
Директриса была явно разочарована. Она мне нисколько не поверила, но жадность была сильнее любого, даже самого черного, подозрения. Скривившись в добродушной улыбке, она ретировалась.
Я вернулась в центр большой комнаты, где проходил наш импровизированный кастинг, громко и весьма театрально поблагодарила всех присутствующих за работу и велела победившей в этом мини-конкурсе моей личной красоты девушке следовать за мной для получения соответствующих инструкций.
Жанна Евгеньевна напоследок еще раз уточнила, что гонорар девушке не входит в ее собственный, и, получив утвердительный ответ и остаток суммы, рассыпалась в похвалах мне, выбранной кандидатке, своему агентству и еще бог знает кому. Но я ее уже не слушала. Теперь у меня была задача совершенно другого свойства, и я уже начала ее обдумывать.
