Никто, конечно, ехать к ней не собирался, но и честно в глаза ей об этом не говорил, поэтому она была крайне воодушевлена предстоящим банкетом и полна самых смелых надежд. В четыре часа было решено садиться за стол, всё равно никто уже работать не хотел, да и давно уже не работал, а только мельтешил по офису в ожидании пьянки.
Из холодильника достали заледеневшую водку и шампанское, выставили вино и коньяк на стол, где давно поджидали всевозможные салаты, колбасная нарезка, оливки, дольки лимона и литровые пакеты с разнообразными соками. Все были определённо счастливы, и даже в глазах Светланы Анатольевны я увидел не надменное высокомерие, а что-то совсем другое. Во время сервировки стола она неожиданно назвала меня нежно по имени, и, вручив в одну руку салатницу, а в другую — две бутылки шампанского, отправила к столу, указав, куда это поставить.
Я и впрямь удивился, что она знает моё имя. Выглядела она просто сногсшибательно: она надела тёмно-красное платье с глубоким декольте и вырезом сбоку, который предоставлял на всеобщее обозрение загорелые красивые ноги почти до самых трусиков. Потный и непривычно растрёпанный Виктор Степанович весь день кидал на неё молящие взгляды и вертелся вокруг, как преданная собачонка.
Наконец-то сели за стол. Со мной рядом с одной стороны, как воробей на жёрдочке, примостился Руслан, с другой плюхнулся, как мешок картошки, Тольпик Иван, толстый менеджер по продажам, отличительной особенностью которого был ничем не истребимый запах изо рта и вечно потные ладони. Он тяжело дышал и нетерпеливо ёрзал на стуле, всем своим видом показывая, что крайне хочет выпить. Я, улыбнувшись, успокоил его, сообщив, что не более чем через пять минут его желание сбудется, он же, нервно хохотнув, посмотрел куда-то мимо меня и дыхнул в мою сторону настолько ужасно, что я решил больше к нему не поворачиваться и бесед с ним не вести.
Самое приятное в моём местоположении за столом было то, что напротив меня, ну или почти напротив, через двух всего человек, слева сидела несравненная Светлана Анатольевна. Правда, с другой стороны так же близко располагалась жирная Татьяна. Прямо передо мной сидел Исаков Матвей Эдуардович, наш кадровик, но как конкурент он был неопасен, так как был стар, безвкусно одет, сморщен бурными годами жизни и крайне глуп. Он сидел, и, словно гриф, вертел из стороны в сторону лысой головой, пытаясь принять участие в шутках, улыбался металлическими зубами и держал на вилке круглый маринованный шампиньон.
