Аглая Степановна снова тихо рассмеялась. Тине показалось, что Аглая смеётся с облегчением. Как будто с её плеч упала тяжелая ноша.
— Ты держись, девонька. Все замки закрой и никого не впускай. А мне надо ехать, а то метро закроют, и я до вокзала не доберусь.
Тина поняла, что на вокзале Аглая хочет переночевать. Больше вопросов не задавала и простилась.
Вот, значит, какой человек Глафира…
Задумчивая Тина вошла на кухню. Мужчины сидели за столом и о чём-то тихо беседовали. Тимур сразу подвинул сестре табуретку:
— Спросила?
— Спросила. Это не тот предмет.
— Не кольцо? — уточнил Андрей, переглядываясь с Тимом.
— Нет, — Тина повертела колечко на пальце. — Слушайте, Аглая сказала: дедушка Серёжа встал! Андрей, я волнуюсь, позвони домой. Пожалуйста!
Через минуту Андрей приложил к Тининому уху трубку, и она услышала мамин голос:
— Чудо какое-то случилось, Андрей! Папа встал и ходит! Сейчас по комнате прошёл два раза, уже костюм спрашивает, на улицу хочет идти. Мы с Катей не знаем, что делать. Врача, что ли вызвать?
Тина счастливо рассмеялась:
— Какого врача, мамочка? Дедушке не плохо, ему, наоборот, хорошо! Дай ему трубочку.
— Тина? А-а, да-да, сейчас!
Через мгновение в трубке послышался бодрый голос:
— Сергей Дмитриевич у аппарата.
— Дедушка!
— Внученька! Я хожу, ноги-то мои ожили!
— Дедуля, — Тина почувствовала, как по щекам катятся слёзы. — Это Аглая с тебя проклятие сняла. Я же тебе говорила! Теперь всё будет хорошо. Ни о чём не волнуйся, я скоро приеду.
— Аглая… вот, значит, как… — дедушка Серёжа задумался.
А счастливая внучка рассмеялась:
— Придётся маме твой костюм гладить! Запылился костюмчик в шкафу?
— Мне бы поблагодарить Аглаю, — глухо сказал дедушка. — Как бы с ней встретиться?
Тина не удивилась:
— Конечно, дедуль. Я обязательно ей скажу. Ты только сегодня никуда не ходи, ты ещё не окреп. Я скоро приеду, и мы вместе пойдём на улицу. Обещаешь, что не пойдёшь один?
Отключив телефон, Тина коротко передала Тиму и Андрею разговор с Аглаей Степановной.
— Да, дела… — пробормотал Андрей. — Дед Серёжа ходит? Знаешь, я, кажется, начинаю верить, что две Глаши ведьмы. Но вот почему старшая свою младшую никогда не любила — не понимаю!
— Гордыня, — вдруг сказал Тимур. — И зависть. Помните: две Глаши — нету краше? Похоже, младшая сестра оказалась красивее. Твой дедушка, Тина, сразу её заметил. А старшую проигнорировал. Думаю, Аглая была настоящей красавицей!
— Она и сейчас красивая, — задумчиво проговорила Тина. — Есть такая красота — старческая. Глафира обычная старуха, а Аглая даже в трауре и седая, похожа на королеву. И как я раньше об этом не подумала! Конечно, зависть!
