— Что тебе нужно?
Парень покачал головой. У него были длинные вьющиеся волосы, стянутые сзади резинкой. Он не побрился: щеки неравномерно покрылись рыжеватой щетиной. Губы потрескались; под глазами залегли тени. Свежая перевязка казалась неестественно, пугающе белой.
— Взглянуть на него. А вы что думали?
Он произнес это глухим, осипшим голосом — должно быть, давно не открывал рта. Лиззи храбро оттолкнула его руку.
— Тебе здесь нечего делать!
— Вы не имеете права указывать.
Его отпор удивил Лиззи. В этом парне было какое-то лихорадочное бесстрашие, почти отталкивающая бесшабашность. Что, если Джесс войдет и увидит его здесь? Лиззи толкнула его сильнее.
Роб железными пальцами сжал ей запястье. Она заморгала.
— Он мой друг. Ясно? А вы кто?
— Его тетя.
— Ах вот как…
Бетт бросилась их разнимать. Индусы подняли на них печальные кроткие глаза. Стряхнув с себя обеих женщин, Роб вернулся к Дэнни. Склонился над ним. Беззвучно зашевелил сухими губами. Бетт заколебалась. Однако неумолимая Лиззи уже привела дежурного медбрата-ирландца.
— Боюсь, что вы не имеете права находиться здесь без разрешения родных, — промямлил тот. Роб значительно превышал его ростом. Двое врачей, сидевших за столом в центре просторной палаты, прервали тихий разговор.
Вошли Джесс с Йеном.
Йен сразу понял, кто это. Лиззи и Бетт отгородили его от непрошеного гостя.
— Убирайся! — гневно приказал Йен и замахнулся.
К ним уже спешил заведующий отделением в нейлоновом фартуке, как у всех здесь, кроме Роба.
— Прошу прощения, слишком много посетителей у одного больного. Мешаете другим пациентам. А вы, молодой человек, можете передать инфекцию.
На Джесс никто не смотрел. Но все услышали ее голос:
— Пусть он останется. Всего на несколько минут.
Из шкафа у двери она достала свободный фартук и не глядя отдала Робу. Медбрат помог ему надеть фартук через голову и завязать тесемки.
— Подождем снаружи, — сказала Джесс родным.
Они вышли в комнату ожидания. Джесс отошла к окну и устремила невидящий взгляд в темноту.
— Мам…
Джесс ответила, не оборачиваясь:
— Дэнни хотел бы этого. Все остальное…
* * *
Роб неподвижно застыл у кровати. Медбрат поморщился и отошел. Врачи продолжили разговор, а индусы вернули свое внимание больной дочери. Роб не отрываясь смотрел на Дэнни и не узнавал его. Вставленная в рот трубка была похожа на кость, торчащую из пасти собаки.
— Дэн, — тихо позвал Роб, но его друг не откликнулся, даже не открыл глаз.
Роб почувствовал во всем теле дрожь. Ему потребовалось немалое мужество, чтобы прийти сюда, но сейчас мужество его покинуло.
