— Свет, что с тобой?
— В смысле? — безразличным тоном спросила я и, бесцеремонно налив себе полный бокал мартини, осушила его до дна.
— Ты вообще на себя в зеркало смотришь?
— Зачем?
— Как это, зачем? Мне кажется, что любая нормальная женщина должна каждый день смотреть на себя в зеркало.
— А я ненормальная. От нормальных мужья не уходят. Тем более, когда в доме двое детей. Значит, я хреновая жена. Хре-но-вая. Иначе чего бы от меня мужик сбежал?! Может, я ему тапочки неделикатно подавала? Или как-то раз суп недосолила? — Я почувствовала, как спиртное ударило в больную голову, и закричала: — Лен, ну скажи, что именно я сделала не так? Что? Чем ему не угодила?
— Успокойся, — сказала Ленка и налила мне второй бокал. — Я у твоей матери была. Она мне все рассказала. Ты все делала правильно, не переживай. А насчет того, что мужики только от хреновых баб бегут, ты не права. Мужики иногда с жиру бесятся. А Костик твой — сволочь редкостная. Такую гадину еще поискать надо. Только знай, с уходом мужика жизнь не заканчивается.
— Ой, только не надо меня жизни учить. Посмотрела бы я, что бы ты делала на моем месте…
— На твоем месте находятся тысячи женщин, и ничего. Никто от этого не умер. Ни один мужик не стоит того, чтобы из-за него жизни лишаться! Мужиков кругом пруд пруди, другого найдешь!
— С двумя детьми?
— Я тебя умоляю! Кому ты понадобишься, тому и детки твои сгодятся. Повторяю для бестолковых, с уходом подлеца жизнь не закончилась. Она только началась, и началась с нового, совершенно чистого листа.
— Ты у меня прямо как философ, — голосом умирающей сказала я.
— Твоя мама говорила, что тебе очень плохо, но я и подумать не могла, что настолько. Я тебе телефон оборвала, а ты трубку не берешь. Матери твоей звонила, так она, конспираторша, объявила, что ты с детьми к родственникам уехала погостить. Интересно, как ты могла уехать посреди учебного года? Наконец мама раскололась — сил нет больше врать. Сама позвонила, плачет, говорит, что ты от всего этого с ума сходишь. Боится за тебя. Я ей говорю, почему вы мне раньше все не рассказали, а она, оказывается, все думала, что Костик вернется. Теперь, видимо, поняла, что не вернется.
— Свет, а кто эта девка?
— В смысле?
— Та, к которой он ушел.
— Дочка важного чиновника. Теперь у твоего Костяна дела попрут в гору. Папочка у нее еще та шишка, рукой не достанешь. А Константин, проныра, достал.
— Так как же эта шишка проморгала, что на его доченьку позарился женатый человек, отец двоих детей? Ей что, холостых не хватало?
