- До чего красиво! - сказала Гелия. - У вас, вообще, красивее чем у нас, хоть и болото, и заросли.
- Ты не замерзнешь, Ангела? - спросил Кристиан. - Ночь сегодня холодная...
Кристиан остановился, словно пытаясь согреть, положил руки на плечи Гелии, осторожно провел пальцами вдоль шеи, и Гелия покорно замерла, смущенная этой лаской без прикосновения.
- Ангела, - быстро и освобожденно зашептал Кристиан, - ты самая лучшая на свете, я теперь не смогу без тебя жить... Почему ты там, где можно только смотреть на тебя? Я понимаю, что недостоин попасть в твою жизнь, но я люблю тебя, я бы сберег тебя и здесь, сохранил от всякой беды. Я тебя люблю...
- Ну что ты?.. - тоже шепотом, словно кто-то мог услышать, твердила Гелия. - Ты же умница, Кристиан, ты же сам все понимаешь... Мы дальше друг от друга чем звезды, я никогда не смогу к тебе прикоснуться... Какой же ты глупый, какие мы с тобой глупые, хороший мой...
К дому Гелия вернулась, когда уже царила глухая ночь. Лампа, обычно светившаяся над крыльцом, сегодня не горела, и Гелия не сразу заметила фигуру, сидящую на ступенях. При виде Гелии Марат встал, кашлянул, словно предупреждая о себе, сказал нарочито бодрым голосом:
- А я к вам. Что-то мы с кузнецом завертелись сегодня, и мне теперь домой не попасть. Машины нет, транспорт не ходит. Переночевать не пустите?
- Ладно, - согласилась Гелия, с недоумением отметив, как неожиданно Марат перешел на "вы". - Детей сегодня нет, можно в игровой устроиться.
Она вошла в дом, повела рукой по стене в поисках выключателя, но почувствовала на своих плечах ладони Марата. Гелия развернулась, уходя от повелевающей тяжести.
- Что ты? - позвал Марат. - Иди сюда.
- Пусти, - шепотом потребовала Гелия.
Ладони ослабли, но сам Марат придвинулся ближе, бормоча какие-то фразы, которые днем могли бы показаться глупыми и смешными, но сейчас пугали, бросая в дрожь.
- Пусти! - повторила Гелия. - Увидят...
- Кто? - опешивший Марат прервал горячечный монолог.
- В землянке не спят.
- А уж их это никак не касается! - Марат рассмеялся. Его смех придал Гелии силы, она резким движением вывернулась из чужих объятий и отступила на шаг. Щелкнула выключателем, залив прихожую отрезвляющим светом.
- Их это касается больше, чем ты думаешь, - сказала она почти спокойно. - А ты... Ты извини, Марат, я знаю, ты хороший человек и не станешь обижаться, но ты мне просто не нравишься.
С трудом протиснувшись через узкий лаз, Петер выбрался наружу и огляделся. Вокруг было спокойно, лишь со стороны хутора доносились возгласы и жуткий хруст горящего дерева. Следом из дыры показался Атанас, Ханна, затем - дети. Последней ползла Марта - петерова жена.
