(на пали — сати) является одним из самых трудно переводимых буддийских терминов. Хотя его санскритская этимология вызывает сильные ассоциации с такими значениями, как «память» и «вспоминание», его концептуальное содержание гораздо глубже и богаче всей суммы значений, в которых смрити употреблялось в текстах обеих колесниц.
1. Исходя из истолкования понятия смрити великим буддийским комментатором Буддхагхошей, я бы предложил следующее операциональное определение: смрити — это такое вспоминание. во время которого вспоминающий присутствует в каждом (вспомненном) объекте своей прошлой мысли. Но это определение опять (уже в который раз) сталкивает нас с проблемой времени. Но какого именно времени, точнее, времени чего? Отвечаю, опять же следуя за Буддхагхошей. «Во время» здесь — это не время вообще, а настоящее время обратного вспоминания. Такое время сводится к данному мгновению обратного вспоминания и условно может рассматриваться как время созерцания вообще. Дальше, «вспоминающий» в нашем определении — это сознание вспоминающего, т.е. то, что сознает свои объекты. «Прошлая» мысль здесь является прошлой только в силу своего противопоставления настоящему моменту обратного вспоминания. Сейчас весьма заманчивой была бы гипотеза, что само событие прошлой мысли генерируется событием обратного вспоминания. Но опять же, когда генерируется? В промежутке между временем прошлой мысли и настоящим временем вспоминания. Этот промежуток в принципе не определен в терминах внешнего времени, ибо оба события могут либо совпадать во внешнем времени, либо одно может следовать за другим (даже первое за вторым!). И наконец, «вспоминающий присутствует... в каждом объекте своей прошлой мысли... » можно было бы понять следующим образом. Поскольку каждое событие возникновения мысли состоит из самой мысли вместе с ее объектом или объектами и из мысли о мыслящем, и поскольку обратное вспоминание, смрити замыкается по определению на вспоминающем, т.е. на мыслящем, то этот вспоминающий находится в каждом объекте, который он вспоминает, а тем самым и порождает (вместе со своей мыслью). Соответственно, время его «присутствия» в объекте прошлой мысли и есть йогическое время или время созерцания, совпадающее со временем прошлого объекта мысли. Предположим, что, во-первых, идея внешнего времени или времени вообще, могла возникнуть на основании времени созерцания, а последнее могло возникнуть как вывод из осознания обратного вспоминания.
