Молодой сэт опешил, завертел головой, потом неуверенно улыбнулся, снова застыв взглядом на мне.
— Это не шутки, Рунг, — но глядя на его вытянувшееся лицо, я всё же не сдержался и рассмеялся.
— Что? — Рунг снова стал вертеть головой. — Что я такого сказал?
— Да, ничего, — ответил за меня Сальгар. — Тебя все понимают, но может хватит с этим Мангром? Тем более ты же знаешь уже, что Ант решил взять тебя с собой в Безмолвный лес.
— Безмолвный лес?! — пришла очередь удивляться Дангару.
— Именно он, — голос Сальгара стал твёрже. — Хватит на всё реагировать, как дети.
Только поборов смех, я едва не прыснул снова, вспомнив, как ещё совсем недавно «по-взрослому» отреагировали на это сам Сальгар и Курнак. Их морды ещё нужно было видеть.
— Так, хватит всем, — я поднялся с дивана и снова направился к окну. На улице начиналась какая-то возня. Загудели возмущённо пленные, раздались крики.
— Что там? — спросил Курнак и направился вслед за мной.
— Ульгар это, — поспешил объяснить его сын. — Он решил толкнуть речь перед бывшей личной охраной Мангра. Мол, если хотите исправиться, то давайте все на восстановительные работы. Город отстраивать.
— А что, неплохая идея, — я выглянул в окно и сразу же приметил сына Наргара. Тот стоял в окружении десяти гуртовиков и что-то говорил ближайшей к нему шеренге. Именно в ней и возмущались. Гул недовольства рос и вдруг… резко сошёл на нет. Такое ощущение, что все разом с Ульгаром согласились. Интересно, что он им там такое сказал?
— Ладно, давайте спустимся и решим с этими пленными. Не вечно же им тут стоять на площади? Их же ещё и кормить надо.
Сделав недвусмысленный жест, я зашагал к двери. Двое стрелков стоявших возле неё с той стороны, увидев меня, вытянулись во фрунт и мне вдруг вспомнилась давняя фраза, услышанная ещё в бытность мою легионером.
«Тянуться нужно так, словно собрались коснуться макушкой задницы Номана».
Ну вот и дотянулся.
Если мифы этих мишек не врут, то там, за Безмолвным лесом и Пустошью Нефилимов я запросто могу увидеть самого Номана.
Гул от наших шагов наполнил казалось всё здание, мы спустились по широкой лестнице и вышли наружу, чтобы увидеть, как колонна сама по себе стала делиться на практически равные части и эти части под конвоем гуртовиков, одна за одной двигались с места. Пара направилась в сторону одной из улиц напротив нас, ещё три поплелись к той, что была справа. Гуртовики прикрикивали на пленных, но беззлобно и только если кто-то из мангровских начинал препятствовать движению. Правда, таких мангровские присмиряли самолично.
