Что?!
Эван открыла глаза и вскочила с кровати, чувствуя, как отчаянно колотится в груди сердце.
И не увидела ничего.
Постойте, постойте… с какой кровати?!
Вокруг не было ничего. В буквальном смысле ничего. Только ослепительный свет, жар и песок.
Это что же… пустыня?!
* * *
…У неё не было никакого желания идти на работу.
Абсолютно никакого. В принципе.
Лея вылезла из кровати, потянулась медленно, словно кошка, и только после этого приоткрыла один глаз.
Ненавижу эту жизнь.
Она потянулась за халатом и уронила несколько технических энциклопедий, лежащих на старом неработающем телевизоре.
Ненавижу жизнь, лишённую смысла и надежды.
Лея открыла второй глаз, положила справочники на место и достала из-под кровати гантели.
Вдох, выдох… ненавижу гантели… до кучи ненавижу.
Спустя десять минут она отложила гантели в сторону и пошла в ванную.
Слушая, как шумит тёплая (редкий случай удачи!) вода, и с трудом прочёсывая тяжёлые густые волосы, она с ненавистью уставилась в зеркало.
И себя я тоже ненавижу.
Мне тридцать с лишним лет, и меня тошнит от собственной жизни.
Она сбросила халат и взяла в руки полотенце.
И, тем не менее, я живу, ибо просто не могу поступить иначе. Только вот характер у меня день ото дня всё отвратительнее.
А, впрочем, всё равно.
Лея закрыла глаза и вздохнула.
Волна горячего сухого воздуха ударила ей в лицо. …Сухого?!
Лея хотела открыть глаза… и не смогла. Яркое золотисто-розовое сияние растопило темноту, сгустившуюся вокруг неё и укутавшую подобно жаркому душному одеялу.
Она вскрикнула и шагнула вперёд, раскинув руки, пытаясь удержаться за осколки того мира, который так ненавидела… и опять не смогла.
Оступившись на границе времён и пространств, сохранить равновесие очень трудно. Практически невозможно.
Падение было бесконечно долгим. Когда оно, наконец, закончилось, у Леи всё ещё кружилась голова.
Надо открыть глаза, подумала она, понимая, что произошло нечто ужасное, и желая отдалить миг встречи с неизбежным. Надо посмотреть на этот мир.
Открой глаза, чёрт побери!!!
* * *
Нужно быть действительно великим человеком, чтобы суметь устоять даже против здравого смысла…
Это умозаключение множилось в её сознании подобно вирусной программе, уничтожая все прочие признаки мысленной деятельности, до тех пор, пока ни для чего другого места там совершенно не осталось. Что же до здравого смысла, то на данный момент он подсказывал ей только одно — она несомненно спит, и обязана как можно быстрее проснуться.
