Но его хозяйка — сильная и умная женщина, ее надо еще надежнее привязать к месту.
На велосипедной раме накручена цепь от электронного замка с цифровой комбинацией, хозяйка должна ее знать. Пытаясь отыскать ход, лихорадочно копаясь в ее сознании, он узнает, что она хранит документы в железном ящике под койкой. Ящик запирается на старый висячий замок, ключ от которого спрятан в нижнем ящике бюро.
Открыв висячий замок, Криспус подсовывает ключ под заклеенную дверь и проверяет, не сможет ли его хозяйка дотянуться до ключа. Потом идет в туалет и опорожняет ее мочевой пузырь и кишечник. Выйдя из туалета, включает верхний свет и пододвигает к кровати столик с компьютером. Покончив с этим, он идет к штабелям книг, выбирает наугад несколько томов и кидает их на матрас.
Наконец ему удается скрутить цепь с велосипедной рамы. Затем он садится на край кровати и набрасывает цепь на правую лодыжку женщины.
Убедившись, что цепь не соскочит с железной рамы кровати, что она плотно обвивает ногу и его хозяйке не удастся высвободиться, он просовывает дужку замка в последние звенья и защелкивает.
После этого ждет, что будет.
Одна из книг на кровати — это толстая, в бумажной обложке антология по вопросам гражданского неповиновения. Сначала Криспус хочет отправить ее обратно в штабель, но потом мысли его принимают другое направление. Женщина все равно ничего не сумеет сделать, чего бы он ни читал, и он раскрывает том на очерке про Бойню.
С удивлением он узнает, что о нем пишут, как о «первом мученике Американской Революции», но еще больше его удивляет выдержка из дневника Джона Адамса от июля 1773 года, сделанная в форме письма губернатору Хатчинсону:
«Томасу Хатчинсону
Сэр!
Вас удивит это письмо.
Это письмо должно привести вас в ужас. Перед Богом и людьми вы повинны в кровопролитии.
Солдаты были всего лишь слепыми орудиями, машинами, они действовали подневольно и несут не больше реальной ответственности за побоище, чем свинцовые пули, которыми они ранили нас.
Вы же действовали по собственной воле и собственному разумению.
Вы действовали хладнокровно, обдуманно, со всеми признаками преступного умысла, и не столько против нас, сколько против народа вообще, что с точки зрения закона является составной частью преступления, называющегося на языке юриспруденции убийством.
Вы еще услышите о нас.
Джон Адамс».
У Криспуса перехватило дыхание. Невероятно странно узнать, что эти слова вышли из-под пера того самого человека, который обвинял его на суде. Тем не менее значение этих слов ясно и недвусмысленно. К 1773 году Джон Адамс стал обвинять в бостонской бойне не мулата Эттакса, а губернатора Хатчинсона.
