Ребекка Ди-Майола сидела скрестив ноги на покрытом ковром полу напротив пустого кресла. Руки ее, в дата-перчатках, потерянно покоились на коленях, и, если бы не опущенные плечи и согнутый позвоночник, могло показаться, что девочка погружена в дзен-медитацию. Но Ребекка выглядела такой изнуренной, словно, пройдя несколько миль через жаркую пустыню, она достигла оазиса, а тот высох.
Джо медленно обошел девочку вокруг, изучая ее. Большая часть лица Ребекки была спрятана под черным шлемом, который покрывал почти всю голову — видно лишь нос, губы, длинные светлые волосы, спадающие из-под него сзади. Оранжевый дата-костюм из спандекса, обычно облегающий человека как вторая кожа, теперь висел на груди и плечах — Ребекка была очень худенькой девушкой, — лишенный выражения рот привлек внимание Басса.
Он присел на корточки, вглядываясь в непроницаемую маску ее лица.
— Ребекка, — позвал Басс. — Ты слышишь меня?
— Бесполезно, — тут же произнесла ее мать из дверного проема у Басса за спиной. — Я пыталась говорить с ней, просила ее, кричала на нее, но она не…
Джо яростно глянул через плечо на Эвангелину Ди-Майола: женщина сразу замолчала. Его взгляд поднялся на терминал ВР; по зеленым лампочкам на панели он понял, что комната все еще в работе.
— Вы не пробовали отключить ее? — спросил он тихо. — Вы не нажимали эту кнопку и не перезагружали компьютер, вообще, не пытались прервать связь?
На секунду выражение лица миссис Ди-Майола стало враждебным:
— Разумеется, нет! — вспыхнула она. — Вы что, думаете, я не в своем уме? Я могу не знать многих вещей об этом, мистер Басс, но я читала газетные истории. Я знаю, что может произойти с человеком в результате этого… как вы там называете его, ВР-шока… когда внезапно отключают. Я умею читать, знаете ли…
Басс молча смотрел на Эвангелину Ди-Майола, пока голос ее не затих. Она оперлась о дверную раму, оказавшись неожиданно много старше, чем то допускали тщеславие и косметика. Наконец, впервые с тех пор как Джо вошел в ее дом, миссис Ди-Майола выглядела испуганной женщиной средних лет, пытающейся понять нечто такое, чего ее изнеженная, защищенная жизнь прежде никогда не давала ей почувствовать.
— Пожалуйста, — прошептала она. — Сделайте что-нибудь, ради моего ребенка.
Басс отвернулся от нее к недвижному, пустому лицу Ребекки. Господи помоги, скольких ребят он видел такими? Гарри в Хьюстоне, пресмыкающийся на золотых горах в норе Смауга, затерявшийся в фэнтези Толкиена. Крисси в Миннеаполисе, стоявшая на краю неправдоподобно высокого утеса на Ганимеде, созерцая восход Юпитера над ледяным горизонтом. Дэвид, бедный Дэвид, сидевший скрестив ноги, как и Ребекка, заключенный в черную беспросветную пустоту, в такой тоске, что единственным спасением было отключить его, вычеркнув из его дальнейшей жизни опыт семнадцати лет.
