Мы, же бежали сквозь базарную толпу, толкаясь, смеясь, нам было весело, уже от того, что уроки закончены, мы свободны и рядом. Алёшка мне признался, что так, как я общаюсь с матерью, он бы не смог применить на своей практике. У него батя за этим следит, чуть что, сразу «морда, морда, я кулак», и тут, же шел на сближение. Мне тогда стало жаль парнишку. Он такой красивый, добрый, внимательный. Из класса выделялся, правда, у девочек не был в фаворе, был тихоня.
Глядя на него поймала себя на том, что тому неудобно, в буквальном смысле слова, покраснев, как-то сразу затушевался, сник, ему где-то, как-то наверно было стыдно за отца.
Однако, выдержав мой взгляд, тяжело вздыхая, искренне, вслух сказал горькую правду, — Ты не обращай на меня внимания. Они сейчас с маман, как кошка с собакой. Территорию метят. Кризис среднего возраста.
Я с пониманием тоже призналась, — И мои, то, же самое, никак не притрутся друг к другу.
Подняв на него взгляд, мы встретились глазами. Боль нас сближала. Алешка, выдержав взгляд, краснея, тихо произнес, — Давай погуляем в парке, вечерком?! Там сегодня танцы. Дома по вечерам Армагеддон: одно и то, же, как в мексиканском сериале.
Глядя в упор, с мольбой в голосе, спросил, — Ты как? Я, скрывая радость, утвердительно кивая головой, сказала, — Само собой! А предки, пусть без нас посуду бьют. Искоса поглядывая в сторону толпы, заметила, как из-за неё, глядя нам в след, зло смотрела моя мать, показывая мне кулак, что-то шлепая губами. Это со стороны было забавно, не удержавшись, рассмеялась, взяв под руку Алешку, с важностью прошлась меж рядов. Мать, тогда, точно проглотила немерено воздуха, посылая в мой адрес угрозы, мол, что придя домой разберется со мной. Алешка перехватил наши взгляды.
Пройдя пару шагов вперед, немного сконфуженно, доверительно призналась, — Ладно, я домой, а то мать, потом начнет читать нотацию. Два часа, как минимум. Это у нее разминка! Репетиция, чтобы не потерять профессиональные навыки. Со вздохом, взяв свой ранец, шепнула, — Все, не провожай! Алешка, поворотом на ноге, что-то вспомнив, хлопая меня дружески по плечу, второпях сказал, — Мне тоже надо домой, заболтался с тобой. Сама понимаешь, — Армагеддон!
На что, я, опять стала смеяться раскатистым смехом. Он, разводя руками в стороны, неуклюже пожимал плечами. Вздохнув, по-детски улыбнулся, мило гримасничая, выпалил, — С меня мороженное! По-взрослому, словно перед ним маленький ребенок, подмигнул.
