— Мы будем делать то, что захотим, и когда захотим, — сказал Маркус. Его бледное, обрамленное пышными темными волосами лицо стало красным от злости. Но даже сейчас оно оставалось красивым — правильные черты, серо-голубые глаза…
Мистер Эшкрофт выглядел удивленным, но, конечно, не испуганным.
— Ваше мнение, в любом случае, меня совершенно не волнует. Лишь бы только ваши действия не навлекли беды на другие семьи. Если вы разозлите индейцев, остальная часть обоза будет схвачена вместе с вами.
— Я не собираюсь ни на кого нападать, — хмуро возразил Маркус.
Глаза мистера Эшкрофта потемнели.
— Я буду присматривать за вами обоими, — предупредил он и быстро ушел широким и уверенным шагом.
Шарлотта посмотрела в глаза Маркуса — они были холодными и тусклыми, такими же невыразительными, как глаза лягушки.
— Это было необходимо? — спросила она. В ответ Маркус отмахнулся.
— А ему обязательно надо было это говорить? — спросил он, словно капризный ребенок. — И это восхваление индейцев! Хочет он, чтобы Соединенные Штаты расширили свои границы, или нет?
Шарлотта повернулась к своему мужу.
— Фрэнсис, мне показалось, ты говорил, что есть причина, по которой мы все должны ладить с мистером Эшкрофтом.
— Он — самый опытный охотник в нашей группе, — сказал Фрэнсис. — Но я сам позабочусь о тебе, Шарлотта. Обязательно позабочусь.
Шарлотта почувствовала, как глубоко внутри нее вспыхнула злость.
— Я не хочу, чтобы обо мне заботились, — начала она, но Маркус перебил ее:
— Мы с Фрэнсисом можем ходить на охоту, если будет нужно, — вмешался он. — А капитан знает дорогу.
— Капитан Тайлер раньше уже совершал такой переезд? — спросила Шарлотта.
Маркус пребывал в нерешительности.
— Они с Эшкрофтом оба уже совершали такие путешествия. Дорог много, и к тому же не обязательно иметь привычку жить под открытым небом, чтобы добраться до Орегонских земель живым и невредимым. Мы получили образование и не хуже других умеем читать надписи на дорожных столбах.
Шарлотта не могла больше ни минуты выслушивать самонадеянные речи Маркуса.
— Мы с Люсиндой снова пойдем собирать лепешки, — сказала она. — Мы хотим устроить сегодня праздничный ужин…
— Пожалуйста, будьте осторожны, — перебил ее Фрэнсис. — Будьте осторожны обе, слышишь, Шарлотта? Я говорю это и тебе тоже. Я не хочу, чтобы ты ходила одна. Ты понимаешь?
На мгновение она подумала, что, хотя Маркус и сравнивает ее с упрямым, своенравным, доставляющим много хлопот мулом, ей хотелось бы, чтобы и Фрэнсис думал о ней так же. Или хотя бы признал, что она — сильная, и способна многое сделать без чужой помощи. Ведь ее муж еще дома узнал, как много работы по хозяйству она выполняла. Он всегда заявлял, что восхищается ее «навыками в обращении с животными», а однажды она даже слышала, как Фрэнсис хвалился перед приятелями, что его жена умеет колоть дрова «лучше, чем любой мужчина».
