В последний раз сверкнули его зеленые глаза.
— Если бы вы с господином Вильсоном проводили нас до автомобиля…
— Конечно, — согласилась Лейла, поднимаясь с кресла с грацией и достоинством, на какие только была способна.
Катрин Хардинг вскочила на ноги. Ей не терпелось поскорее расстаться с домом Дитерли. Том поднял Адель с дивана, а Джим, вставая, крепко сжал руку девочки в своей. Они направились к парадной двери. Все было спокойно, пока они не вышли из дома. И тут на них ринулись журналисты.
Последовала дикая свалка: фотографы пытались прорваться на удобные позиции, чтобы делать фото, интервьюеры, выкрикивая вопросы, совали микрофоны прямо в лицо, полицейские пытались расчистить путь к автомобилю. Джим Фарли поднял Адель, прижал ее к своему плечу и медленно продвигался сквозь толпу. Катрин Хардинг следовала за ним. Не было никакого позирования, никаких ответов на вопросы, никаких прощальных слов. Через несколько секунд все трое уже были на заднем сиденье автомобиля, дверца захлопнулась, и водитель, не обращая внимания на беснующуюся толпу, включил двигатель. Машина начала постепенно набирать скорость, в то время как полиция на мотоциклах расчищала путь перед ней.
Каких-то несколько мгновений Лейла видела Адель, прилепившуюся лицом к заднему стеклу, у нее был отчаянный, испуганный вид. Затем машина резко набрала скорость, и девочка скрылась из виду. Адель быстро и уверенно увозили в будущее, в котором Лейле не было места. Но девочка наверняка будет любима своей семьей, и о ней будут хорошо заботиться, успокаивала себя Лейла, а это самое главное.
Автомобиль завернул за угол и исчез.
И это было то последнее, что она видела и что было связано с Джимом Фарли.
— Я больше никогда его не увижу, — сказала себе Лейла.
Хотя Лейла не надеялась увидеть Джима Фарли, но уже на следующее утро она имела с ним разговор.
Непрерывный дребезжащий телефонный звонок прорывался сквозь ее тяжелый сон. Она испытала сладкое чувство облегчения, когда он прекратился.
Но вот телефон зазвонил снова, Лейла не хотела замечать его, негодуя по поводу всего, что могло вывести ее из забытья, к которому она так отчаянно стремилась после долгих часов бессонницы.
Телефон не успокаивался. В конце концов, она с трудом нащупала телефонную трубку на ночном столике и поднесла к уху.
— Который час? — пробормотала она с раздражением.
— Извините, что звоню так рано.
Лейла нахмурилась. Голос был похож на голос Джима Фарли. Должно быть, ей это снится.
