Она вообще-то не курила, но он велел ей сделать несколько затяжек специальной сигареты, объяснив, что это ее расслабит. Она очень нервничала. Он же был спокоен и целеустремлен.
Он медленно раздел ее, бормоча комплименты. Затем велел лечь на кровать и смотреть, как он раздевается. Она еле дышала от возбуждения.
Когда он разделся, она вскрикнула. Она видела раздетых мужчин раньше. Однажды отца в душе, потом на картинках в журналах. Но их штука не была такой большой, распухшей и угрожающей.
Он лег с ней рядом и принялся целовать ее. Это были знакомые ощущения, даже когда он начал ласкать ей грудь. Но ей было непривычно чувствовать его твердый пенис, прижатый к ее ноге.
— Возьми в руку, — приказал он.
Она послушалась, одновременно ощущая, что делает что-то запретное.
— Погладь, я покажу тебе, как.
Она гладила его так, как он велел, и он застонал — эти низкие, животные звуки одновременно возбуждали ее и вызывали у нее отвращение. Затем он резко оттолкнул ее, раздвинул ей ноги и опустил голову. Она замерла, не в силах пошевелиться, не желая шевелиться. И вдруг тоже стала издавать такие же животные звуки.
— Ты готова попробовать?
— Да, — прошептала она. — Да, да, да…
Он поднял голову и потянулся за пакетиком на столике рядом с кроватью.
— Я надену резинку, — сказал он ей обыденным тоном. — Вообще-то я этого не делаю, портит все впечатление. На следующей неделе пошлю тебя к врачу, он сделает, что надо.
„Что-то уж больно он опытен, — промелькнуло у нее в голове, — но, с другой стороны, он мужчина, почему бы и нет?"
Он натянул на свой пенис тонную резинку.
— Подними коленки и постарайся расслабиться, — велел он. — Сначала может быть больно, но это только в первый раз, только в самый первый.
Она посмотрела ему в глаза, в его глубокие, проникновенные глаза.
— Я боюсь… — начала она, но он уже не слушал, он уже был на ней и пытался овладеть ею. Было немного больно, но и в то же время приятно.
— Расслабься, — продолжал он твердить, — просто расслабься.
Она снова принялась стонать, внутри нее что-то нарастало, готовое вот-вот взорваться.
— Я люблю тебя, Нино, я люблю тебя, — вскрикнула она.
Он молчал. Лоб его покрылся испариной. Темп его движений все ускорялся.
Она уже едва дышала, чувствуя приближение оргазма.
Вдруг ее охватило такое приятное чувство, что она не удержалась, обхватила Нино ногами за талию, впилась ногтями ему в спину.
— Нино, Нино… — кричала она, — Ниииино…
Силы оставили ее. Ей казалось, что она на седьмом небе.
