Мои лучшие детские воспоминания связаны с творчеством. Тогда мы жили в Новом Орлеане, в доме на две семьи в паре кварталов от Тулейнского университета. Я помню, как мы с мамой часами могли раскрашивать брелоки для ключей в форме черепах и улиток и как мы с друзьями мастерили что-то из войлока и блесток.
Я отчетливо помню, как мама с подругами, в джинсах клеш, возвращались с рынка во Французском квартале и готовили фаршированные мексиканские огурцы и другие вкуснейшие блюда. Я с таким удовольствием помогала маме на кухне, что одним воскресным днем они с папой разрешили мне приготовить что-нибудь самостоятельно. Они сказали: «Можешь приготовить все, что захочешь, и использовать любые ингредиенты». Я испекла овсяное печенье с изюмом. Вместо корицы я использовала приправы для морепродуктов. Всю неделю дома стояла жуткая вонь.
Маме также нравилось шить. Она сшила нам одинаковые платья (и не забыла про мою куклу, у которой было свое крошечное платьице). Странно, что все воспоминания, связанные с творчеством, для меня такие осязаемые и почти настоящие, с запахами, звуками и ощущениями. Я отношусь к ним с большой нежностью.
К несчастью, эти воспоминания обрываются на возрасте 8–9 лет. Я не помню, занималась ли я творчеством после пятого класса. Как раз тогда мы переехали из нашего маленького дома в большой дом в Хьюстоне. Все изменилось. В Новом Орлеане все стены нашего дома были украшены картинами, нарисованными мамой, нашими родными и нами. На окнах висели сшитые вручную занавески. Наш дом был прекрасен.
