— И как же мы его назовем? — выдавил Давид, силясь улыбнуться.
Алиса отрешенно смотрела в окно автомобиля.
— Не будем с этим спешить. Тут следует действовать осмотрительно, чтобы выбрать исключительно подходящее имя. Кстати, не кури в машине. Дым прямо ему в лицо, — она произнесла все это будничным голосом, ровным и спокойным.
Давид поспешно выбросил в окно только что раскуренную сигарету.
— Извини, я такой невнимательный.
Младенец покоился на руках матери. Голубые глаза были широко распахнуты, а из маленького ротика доносилось мерное посапывание. Алиса вскользь взглянула на мальчика, и ее сильно передернуло.
— Ты продрогла?
— Да, что-то зябко. Подними окно, пожалуйста… дорогой.
Пора ужина. Давид приносит из детской ребенка и усаживает его на высокий стул, заботливо поправляя со всех сторон маленькие подушки.
— Он еще слишком мал, чтобы сидеть на этом стуле с нами за столом, — произносит женщина, пристально уставясь на свою вилку.
— Ничего страшного, дорогая, — беззаботно отмахивается муж. — Все нормально. Да и на службе дела пошли в гору. Если так и дальше пойдет, то в этом году вполне можно рассчитывать на пятнадцать тысяч, не меньше. Ты только взгляни на этого красавца! Ой, как расслюнявился однако.
Вытирая ребенку рот, он машинально отметил про себя, что Алиса даже не взглянула в сторону сына.
— Конечно, это не совсем приятное зрелище во время еды, но ты как мать могла бы проявить больше чуткости к собственному сыну.
Алиса моментально взвилась:
— Ты ничего не понимаешь! И как можно говорить такое в его присутствии?! Сказал бы мне позже…
— Что? Позже? — поразился Давид. — Ты бредишь, Алиса! — он вдруг пожалел, что не сдержался. — Хорошо. Давай не будем больше об этом, дорогая.
После трапезы она позволила ему отнести ребенка наверх. Вот именно — позволила! Вернувшись, он застал ее у радиоприемника. Музыка явно не интересовала молодую женщину, хотя глаза ее и были закрыты. Когда же Давид вошел, она вздрогнула и бросилась в его объятия, припав к нему в страстном поцелуе. Давид был буквально ошарашен такой переменой. Оказывается, с момента исчезновения ребенка из комнаты женщина мгновенно преобразилась на глазах. Словно обрела свободу!
— Я так благодарна тебе, — прошептала она. — Ты всегда остаешься верным себе и на тебя можно опереться в любую минуту.
Он ободряюще улыбнулся в ответ:
— Полно, дорогуша. Просто моя мать неустанно повторяла: «В твоей семье должно быть все превосходно!»
