– Лиза, садись! Поешь, потом поговорим.
– Ну уж нет! После того, что я увидела… как жила Ирина, оценила, так сказать, приблизительно состояние, которое достанется Ольге, мотив убийства раздулся у меня до невиданных размеров! Вот уж действительно, кому была выгодна смерть Ирины, так это ее сестре! Ладно, не стой над душой, положи мне немного макарон… И после этого сразу неси ноутбук – будем смотреть и слушать все то, что тебе удалось записать в ее квартире…
– Комнате! – поправила ее Глаша. – Она живет в комнате в квартире женщины по имени Валентина. Вот, ешь, а я сейчас приду.
– Ты как, Дима? Ожил немного? – подмигнула сытому и засыпающему на ходу Дмитрию.
– Да, спасибо вам, девчонки! Так ублажили! Я немного пришел в себя. Только в сон клонит.
– Вот и хорошо. Глаша тебя сейчас уложит. А мы с ней еще поработаем.
– Лиза, если нужны деньги, я готов, прямо сейчас…
– Деньги, как я уже говорила, понадобятся для того, чтобы передать Ольге на похороны Ирины.
– Но как это сделать? Когда они будут нужны?
– Завтра утром я должна буду отвезти деньги Мирошкину, а он уже передаст их Ольге…
– Послушай, да я прямо сейчас сделаю перевод, с твоего компьютера, на твой счет переброшу…
– Отлично! Так и поступим.
– Заодно могу перевести и тебе сумму гонорара…
– Об этом потом, хорошо?
Вернулась Глафира с ноутбуком, открыла, включила. И когда на экране появилась Ольга, Дмитрий, который до этого просто засыпал, мгновенно проснулся, глаза его уставились в экран.
«Ты чего такая кислая-то, дурочка?! Твоей сестрицы больше нет! Ты – богатая дама! Вот теперь и посмотришь, как это – жить с деньгами!»
Лиза с Глашей многозначительно переглянулись.
19 июня 2011 г.
Сергей Мирошкин сидел за столом в своем кабинете, обхватив голову руками. Утренний разговор с Лизой не прошел даром и дал результаты. После того как Лиза, нарушив закон, позволила Глаше записать на видео все то, что происходило вчера, после визита Глафиры, в квартире Валентины, хозяйки Ольги, он устыдился своих прежних подозрений в отношении Родионова. Понятное дело, что мотив Ольги, родной сестры Ирины, был более весомым.
Лиза, приехавшая в прокуратуру рано утром с ключами от квартиры Ирины и деньгами для похорон, которые Мирошкин должен был передать в одиннадцать часов Ольге Виноградовой, без слов раскрыла свой ноутбук и включила видеозапись бесценного разговора между Ольгой и Валентиной.
История продажи родительской квартиры заинтересовала его настолько, что он попросил своего помощника тотчас отправить запрос в регистрационную палату с просьбой выслать копии документов, касающихся купли-продажи квартиры сестер Виноградовых. Хотя понимал, что документ, скорее всего, мало что ему скажет. Вероятно, придется произвести почерковедческую экспертизу сестер. Таким образом, станет известно, чья подпись на договоре купли-продажи была подлинной, а чья – поддельной. С другой стороны, он мог этого и не делать, поскольку Ольга, не подозревая, что ее подслушивают, сама призналась Валентине в том, что она все «перевернула», а это значит, что она хотела что-то скрыть и что это не Ирина виновата в том, что квартира была продана, а сама Ольга. И что тот тип, который назвал себя Исаковских, скорее всего, имеет отношение к самой Ольге. Возможно даже, это он был ее любовником. Если бы Ольга была невиновна в смерти сестры, то и разговор между нею и Валентиной происходил бы иначе. И ей не пришлось бы ничего сочинять.
