Высокая, полная, румяная женщина протянула Силле руку и приветливо улыбнулась, как старой знакомой.
— А-аа! Здравствуй, здравствуй! На работе? Ах, только на месяц… Хорошо, если нравится, люди нам нужны… Да, новые машины получили… Надо будет поглядеть… Смотрели нашу новую линию по изготовлению ассорти?.. Нет? Сходите. Обязательно. Пусть организуют для вас маленькую экскурсию. Прекрасный конвейер. Все сам делает. Только приглядывай. А Хийе с вами?.. Ах, и она тоже!.. Уже несколько дней на работе и еще не заглянула к нам. Ай-яй-яй! Спасибо, что обещаешь… Прекрасная погода. Понимаю. Ходите вместе купаться?.. Ну как, трудностей на работе нет? Хорошо.
И весь разговор, но, когда Силле вернулась, Хийе с явным удовольствием объявила:
— Еще две коробки профукала.
То же самое подтверждали часы.
Невероятно. Всего несколько шагов туда, несколько обратно. Обмолвились десятком слов — и уже восемь минут. Невозможно!
Силле пересчитала находившиеся рядом с ее двумя коробками пять готовых коробок, которые расфасовала Нийда, и села на стул, глубоко пораженная скоротечностью времени.
— Невероятная история, девочки! — покачала она головой. — Разве нам мало говорили о минуте и о том, что делается за шестьдесят секунд на свете! До надоедливости твердили. И каждый говорил, будто совершал открытие. Но вот когда на своей шкуре испробуешь, тогда это действительно становится твоим открытием.
— М-да! Что верно, то верно, — согласилась Хийе.
Индрек ходил неразговорчивый и поникший. Было ли его матери лучше или хуже — этого Силле не знала. Последние дни она не видела Индрека дома. И на фабрике не случалось остаться с глазу на глаз. Прямо спросить Силле не осмеливалась: вид и состояние Индрека ничего доброго не предвещали. А как принять плохую весть, если сама наврала ему, сказала, что матери его уже лучше.
Ничего не скажешь, есть у некоторых особый талант ставить себя в глупое положение, думала Силле. И если бы еще из-за дела, если бы кому-то действительно стало от этого легче. Но усмешка, которая тогда появилась на лице Индрека, заставила ее сразу же, после его ухода, засомневаться. То ли Индрек разгадал ее наивную уловку и поэтому усмехнулся. И его «хорошая девочка» была благодарностью за доброжелательность, а не за то, что она позвонила.
— Что это с нашим Индреком? — спросила Хийе перед обедом. — Ходит, как Гамлет, мрачный.
— А что тут удивительного — скоро обед. Пустой желудок обычно делает представителей мужского пола злыми и неприветливыми, — сказала Мерле. — Если хочешь видеть мужчину в хорошем настроении, то позаботься, чтобы он был сытым. Это еще мудрость бабушек…
