Тайный Союз мстителей | страница 75
Вернемся, однако, к тому вечеру, о котором я хочу вам рассказать. Закатные лучи уже позолотили острые края руин, когда неподалеку от нас неожиданно раздались голоса. Мы прислушались. Должно быть, говорил кто-то за пробитой снарядом стеной. Осторожно подобравшись поближе и заглянув в пробоину, мы увидели грустную и вместе трогательную картину: в углу, под защитой полуразвалившихся стен, было свито нечто похожее на человеческое гнездо. Прямо на земле валялось всевозможное тряпье, куски матрасов, а стены кто-то увешал старыми рваными одеялами, уже успевшими заплесневеть. Тут же громоздилась кухонная утварь — помятые кастрюли и тому подобное. Посреди всего этого хлама с серьезными, озабоченными, как у взрослых, лицами сидели мальчик и девочка. Ему можно было дать лет восемь, девочка была немного младше, но не менее одичавшая, чем он. Оба они старательно обгладывали какую-то корку.
Невольно я взглянул на своего молчаливого спутника и отступил — его лицо неузнаваемо преобразилось. В мгновение ока черты обрели мягкость, на ресницах блестели слезы.
Велев мне знаком подождать, он отошел от меня на несколько шагов, все еще соблюдая величайшую осторожность, вдруг громко кашлянул и, производя как можно больше шуму, снова приблизился.
Услыхав его шаги, оба жителя развалин одновременно вздрогнули. Мой спутник уже стоял у входа в убежище. Глазами, полными ужаса, смотрели дети на него.
«Здравствуйте, — сказал мой друг. — Я услышал ваши голоса, и так как я тоже один, то и решил, что втроем нам будет веселей». — Он заговорил с малышами, как со взрослыми. Открытая улыбка озаряла его лицо. Но девочка зарыдала, да и мальчик, видимо, крепился изо всех сил, только бы не заплакать.
Должно быть, мой спутник хорошо понимал, что происходило с малышами. Слишком много они видели зла, слишком многое им пришлось пережить, вот они и перестали доверять людям. Он сел там, где стоял, издали посматривая на детей.
Я боялся громко вздохнуть. Через пробоину в стене, уже не слепя малолетних жителей развалин, падали последние лучи заходящего солнца.
Вскоре девочка немного успокоилась. Она, правда, все еще не отпускала руки мальчика, но страх в ее глазах постепенно сменился любопытством. Оба малыша внимательно с головы до ног осмотрели чужого дядю, словно подвергая его строгому испытанию, и вдруг — я не знаю, много ли прошло времени — но лицу мальчика скользнула первая робкая улыбка.
Мой друг, обрадовавшись, хотел было заговорить, но девочка тут же снова скривила губы, готовая разрыдаться. Мой друг умолк, и снова спрашивали и отвечали только глаза.
