Подумал, что за этим последует вопрос: назовите их имена, адреса, контактные телефоны, пароли…
Главврач: У вас есть друзья?
Я: Да. И очень хорошие друзья. Настоящие друзья.
Акрам звонит каждый второй день. Я уже не знаю, что ему рассказывать… Я не «Аль Джазира» и не «Аль Арабия». Врачи, похоже, не верят, что у меня есть друзья. Им кажется, что я одинок и из-за этого вакуума все мои проблемы. Видимо, отказались искать во мне психопатические отклонения и пытаются найти мотивацию в моём характере. Я говорю, что в общении с окружающими у меня проблем нет, т. е. проблемы общения у меня лежат несколько в иной области, а именно с…
Лечащий врач (главврачу): …фрау Кюн и фрау Краузе.
Я: …но это вынужденное общение. Я к нему не стремился. Если фрау Кюн глупа, то фрау Краузе, напротив, интересна. Но, тем не менее, это не моя среда. Чрезмерно избыточная. Я в таком ритме задыхаюсь. Общение — это, конечно, хорошо. Но когда только общение — я начинаю беситься.
Главврач: Я вас понимаю.
Я: Я первую неделю специально не снимал с головы наушники, т. к. догадывался о последствиях… Мне эта исповедальня не впервой.
Был уже огромный опыт по этой части во время работы в «Карге».
Мне предлагают перейти в другое отделение. Оно, правда, открытое. Там меня не вправе держать силком. Я соглашаюсь раньше, чем они успевают расписать мне все его (отделения) выгоды и всучить соответствующий флайер. Прочь-прочь, от этих болтушек.
Я уже начинаю думать, что это они, бабы эти, из-за общения со мной так деградировали. Я оказался их единственным «другом», других у них нет (ни разу не видел, чтобы кто-то их посещал), и ведь обе должны были вот-вот быть выписаны. И у обеих случился слом. Эдэле вернули назад в «буйное», ей запретили гулять одной. Розамунде сегодня явно не выпустят. Она уже сама это знает. Она говорит, что здесь нельзя смеяться.
Я (в шутку): Да, вон сидит медсестра и записывает (та действительно сидит и что-то пишет), кто сколько раз за сегодняшний день посмеялся. А потом бежит к врачу докладывать…
Розамунде: Ха-ха-ха! Да мне на них насрать на всех! Они все быдло!..
Я быстро собрал свои вещи и в сопровождении русской сестры бегом в отделение A4.1.
В последний раз я вспомнил о Милоше Формане, когда в отделении появился мужичок, который манерно расхаживал, выгибаясь всеми своими членами, кругами в холле и так целый день. В «Кукушке» был танцующий дядечка…
Забавно. На часах 22:22. Внизу письма стоит 22-я страница из 22-х…
