Когда приходило время ложиться спать и выключать свет, я всегда ложился спиной к стене и подолгу не мог закрыть глаза. Я всегда был рад возвращению родителей. Когда я слышал скрежет ключей в замке, их традиционную после пьянок-гулянок ругань, у меня наступало состояние расслабления, и я засыпал.
Иногда мне грезились их голоса. Я пытался понять — проспал ли я их возвращение, задремав, — либо их ещё нет, и это лишь мои глюки.
Страхи эти перешли и на подростковый возраст. Мне начался сниться один и тот же сон, от которого мне было уж совсем не по себе. Каждый раз, проснувшись, я его забывал, чувствуя лишь шлейф. Иногда, когда я пытался его вспомнить, мне удавалось лишь дотронуться до его последствий на меня, но не до самой истории. Потом, годы спустя, всё прошло, и я больше никогда ничего не боялся и кошмарами не страдал. И вспомнилось мне это всё лишь сейчас…
Отделение А 3.1 (продолжение)
Закончив предыдущие строчки, я расслабился. Голова опустела.
На общем собрании неожиданно для самого себя я вызвался печь пирог с болтуном Томасом. Традиционный пирог для пятничного чаепития. Мне выдали листок с продуктами, которые были необходимы для выпечки. Рецепт выбирал Томас из кулинарной книги. Дали денег и сказали, куда идти закупаться. Go to Edeka.[79] Потратил всего 4 евро: банка с половинками персиков, шоколадный крем, мука и абрикосовое повидло. Все продукты, как было наказано, из серии «Gut und günstig»[80]. Яйца, маргарин, сахар у нас уже были. Командовал парадом Томас, я был на подхвате — подай патрон, так сказать. За час под контролем сестры мы состряпали целый противень — на всю нашу дружную семью. Получилось очень вкусно.
Ночью мне приснилась депрессия. Я проснулся с её ощущением и ходил с ним целый день, боясь, что она вот-вот вырвется из-под плёнки, которой накрыта. Эта плёнка так и ходит нервными волнами… Было такое ощущение. Это не образ. Образ: я словно на водяной кровати лежу. А вдруг лопнет?! И что тогда? К вечеру это видение испарилось.
На следующий день я проснулся и был уже весь в ней. Плёнка, видать, лопнула. Второй день с ней хожу, как обгаженный… Она какая-то хлипкая, типа капель поноса, но она есть.
Забавно, проходит время, и я перестаю замечать психические отклонения у своего окружения. Я привыкаю к поведению каждого из них, как впрочем, и к однобокости, зашоренности медперсонала, и это их поведение становится для меня нормой.
Уже не вызывает возмущения плевок на стене в туалете, три лобковых волоса на писсуаре и т. д. и т. п.
