Телефон умолк. Гуров встал и направился в ванную. Умываясь, он повторял одну и ту же фразу: «Вот и ясность пришла, вот и ясность…»
Одевшись, он быстро позавтракал и вышел из отеля. Солнце уже встало, но еще не вышло из-за гор; их вершины полыхали всеми оттенками красного. Гуров быстрым шагом направился вверх, к пансионату, и спустя двадцать минут уже вошел в него. Здесь он не стал долго раздумывать, а сразу поднялся на второй этаж и постучался в комнату Ксении Семеновой.
Ему ответили не сразу. Потом сыщик услышал звук босых ног, шлепающих по полу, и заспанный голос девушки спросил:
— Кто это?
— Это я, Лев Гуров, — ответил сыщик. — Мне необходимо с вами поговорить. Поступила новая информация. Если вы только встали, я подожду.
За дверью ничего не отвечали. Потом сыщику послышались голоса — не один, а два голоса, причем один из них был явно мужской. Люди спорили. Гуров разобрал слова «неудобно… да брось ты, чего неудобного… новая информация… это, конечно, о папе… я должна знать…».
Наконец снова послышался звук босых ног, и Ксения сказала:
— Я действительно только встала. Но я быстро оденусь и спущусь. Подождите меня в холле, ладно?
— Хорошо, я подожду внизу, — согласился Гуров.
Он приготовился ждать не меньше получаса, но прошло чуть больше десяти минут, и Ксения, одетая в лыжный костюм и даже слегка подкрашенная, спустилась вниз и села рядом с сыщиком.
— Вам сказали что-то новое о папе? — спросила она без предисловий. — Что, уже есть результаты вскрытия?
— Да, результаты есть, — кивнул Гуров. — У него в крови найдено сильнодействующее вещество, которое понижает кровяное давление. Скажите, ваш отец принимал что-то подобное? Он страдал от повышенного давления?
— От повышенного? — удивленно произнесла девушка. — Нет, что вы, наоборот! Папа страдал от пониженного давления, поэтому пил много кофе, ел шоколад. И от коньяка не отказывался.
А из лекарств он принимал сердечные: престанс, розукард, еще несколько названий я не помню…
— Таким образом, мы возвращаемся к вопросу о том, что он пил накануне выхода на трассу, — сказал Гуров. — Вы говорили, что он пил кофе. И что его варили вы…
— Да, кофе варила я, — кивнула Ксения. — Значит, вы думаете, что в кофе что-то было подмешано… Ну, я не знаю, как мне вас убедить, что я этого не делала. Да, я могла подмешать, пока я была на кухне — это вот там, за лестницей, — меня никто не видел. Но я этого не делала, не делала!
Она уже почти кричала.
