— Да, это расходы небольшие. Хотя должен заметить, что двадцать миллионов — это маленький доход. Это уже после того, как начались эти убытки, он такой стал. А раньше, как я понял, был значительно больше.
— Да, я слышал об этих убытках, — сказал Гуров. — А ты не знаешь, в чем тут причина? Что твой шеф об этом говорил?
— Как я понял, Игорь Борисович думал, что кто-то ворует. Кто-то из подчиненных. Но ворует очень умело. Не то что ворует, а дает информацию другим фирмам, и они уводят с наших счетов средства. Так что концы никак найти не удавалось. Вот Игорь Борисович вместе с Молчановым и задумал провести внеплановую аудиторскую проверку, чтобы понять, где, в каком месте происходит утечка.
— Ну что ж, Павел Зорькин, ты мне сообщил очень много интересного, — сказал Гуров, поднимаясь. — Возможно, я к тебе еще загляну. А пока…
— Подождите! — воскликнул охранник.
Он шагнул к шкафу, сунул руку в стопку белья и начал в ней рыться. Гуров с удивлением следил за его действиями.
После некоторых поисков Зорькин извлек из шкафа толстую папку в тисненом переплете.
— Вот, возьмите, — сказал он, протягивая папку Гурову. — Думаю, вам она пригодится. А мне она ни к чему. Да и неправильно будет, если она останется у меня.
— А что это? — спросил сыщик.
— Это моя рабочая тетрадь, — объяснил Зорькин. — Роспись всех расходов Игоря Борисовича за последний год.
— Да, действительно ценная для следствия вещь, — согласился Гуров. — Но, может быть, правильнее было бы передать эту тетрадь вдове Семенова? Ведь она его наследница и душеприказчица…
— По закону, наверно, так, — сказал Зорькин. — И Лидия Евгеньевна уже интересовалась: а где, мол, бумаги, в которых Игорь Борисович учитывал свои расходы? Она ведь не знала, что это не он учитывал, а я.
— И что ты ответил?
— Ну, что я мог ответить? Что не знаю.
— А почему ты не хочешь отдать эту тетрадь вдове?
— Видите ли… — замялся Павел. — Здесь есть записи… Ведь это не просто расходы. Это траты на людей, дорогих для Игоря Борисовича. И пусть даже он с ними расстался… С некоторыми… Все равно — мне бы не хотелось, чтобы Лидия Евгеньевна это видела. Я хорошо представляю, как она будет все это читать, что будет говорить. Пусть эта тетрадь будет у вас. А вы, когда закончится расследование, уже ей передадите. Если сочтете нужным.
— И что же я при этом, по-твоему, должен ей сказать? — спросил Гуров. — Откуда я взял эту тетрадь?
— Так и скажете, что Зорькин, мол, дал. Мне уже будет все равно. Моя работа все равно закончена. Вот тело Игоря Борисовича в Москву довезу и уволюсь.
